Лёгкий, ненавязчивый романчик 
85 
— Марк! — раздался голос Лины. — Чай готов. Вы там закончили?
— Иди сюда! — громко сказал Марк, и Лина, стремительно распахнув дверь, появилась на пороге.
— Что здесь происходит? — сказала она. — У вас такие лица, будто я не чашку разбила, а землетрясение в семь баллов в Измайловском парке.
— Лина, — сказала Манечка, — Марк Борисович просит твоей руки…
— Вот как?
— И я, — чуть не плача проговорила Манечка под взглядом Лины, стоящей позади Марка и насмешливо разглядывающей мать, — согласна.
— Вот как? — повторила Лина.
— Ну, хватит, — вздохнул Марк, вставая, — не будем создавать лишних проблем. Если вы обе согласны, то и поставим на этом точку.
— Но ты учти, мама, никакой свадьбы не будет. Что ты, Марк, улыбаешься?
Я не люблю этих манифестаций, я на них себя очень неуютно чувствую. Мы просто пообедаем вместе. — И чтобы не видеть более расстроенного лица Манечки, Лина добавила:
— Здесь, в этом доме. Вот за чаем и обсудим этот вопрос с моим женихом.
Марк молча поцеловал руку Манечке и вышел вслед за Линой, которая уже расставляла чашки на кухонном столике у окна, покрытом голубой клеенкой в цветочек. Такого же оттенка занавески, длиной до подоконника, были задернуты, за ними угадывался неосвещенный дворик. Марк уселся на табурет.
— Прости, я не приглашаю тебя в свою комнату — там не убрано, — пробормотала Лина. — Ну как чай?
— Почему ты так ведешь себя с Марией Владимировной? По-моему, она этого не заслуживает.
— Не знаю, — сказала Лина. — Сколько помню себя, мы постоянно ссорились. Она обожала отца, и я ее, маленькая, жутко к нему ревновала. Потом мы поменялись ролями, потому что, как мне помнится, я начала в него потихоньку влюбляться. А когда он умер, долгое время у каждой из нас были свои дела и заботы. Она старалась выжить и сохранить достоинство, я же очень бурно росла…
Не получилось что-то… Манечка меня раздражает какой-то своей социальной инфантильностью. Чего ты беспокоишься, она страшно довольна таким поворотом событий.
— Мы с тобой будем жить у меня.
— А это еще зачем? — спросила Лина. — Что я там буду делать, в твоем музее?
— Все то же, что делала прежде… Так будет лучше, — проговорил Марк, — думаю, вы с Манечкой, расставшись на некоторое время, поостынете и поправите свои отношения.
Лина взглянула на него, все еще ничего не отвечая.
— Скажи мне, Лина, ты ведь уже побывала у врача? Как тебе эта встреча?
— переводя разговор, спросил Марк.
— Ну, — усмехнулась Лина, — встреча как факт не состоялась. Придется мне пойти туда еще раз. Я отсидела в поликлинике часовую очередь, а когда вошла в кабинет, тетка эта, не отрываясь от своих бумаг, велела мне отправляться за ширму и раздеваться. Потом наконец подняла глаза и, видя, что я продолжаю стоять перед ней, с непередаваемой интонацией проговорила: «Аборт? Фамилия, имя, отчество… Возьмешь направление и пойдешь в лабораторию, по коридору третья дверь налево, сдашь кровь и мазки». Что ты морщишься? Такая вот мне попалась тетка. Я сказала, что намерена сохранить ребенка. Тогда она спросила, замужем ли я, и, услышав отрицательный ответ, разразилась бурной речью, смысл которой тебе неинтересен. На фразе, что такие девицы, как я, многое себе позволяют, мне пришлось покинуть кабинет, чтобы ее не хватил в конце концов удар… Что ты смотришь? Я все сделаю, не беспокойся.
Марк допил чай и произнес, вставая:
— Больше туда не ходи. Думаю, на учет ты встанешь в поликлинике моего района, а наблюдать тебя будет мой знакомый Валентин Александрович Германов.
Он, правда, не гинеколог, однако в его больнице есть и родильное отделение. И последнее: тебе необходимо хорошо питаться. Я оставлю вам с Манечкой деньги, распорядись ими. Нашим бракосочетанием я займусь сам, дай только мне свой паспорт, чтобы я не заезжал лишний раз к тебе. В ближайшие дни я тебе позвоню.
Купи себе новое платье, об остальном я позабочусь.
— Как ты хочешь, чтобы я была одета? — спросила Лина, возвратившись в кухню. Все то время, пока она отсутствовала, Марк простоял, глядя в темное окно.
— Мне все равно, — ответил Марк, оборачиваясь и беря из ее рук обернутый в пластик паспорт, — вот деньги. Я успею на метро, как ты думаешь?
— Конечно, — сказала Лина, — еще не так поздно…
Через пару недель Манечка в полдень встречала гостей. Лина отдала ей всю сумму, оставленную Марком, исключая то, что истратила на платье и туфли.
85 
