Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
24 
Может, он слишком много выпил? Хотя что он там выпил! Слезы, по офицерским-то мерилам…
Карташ не мог назвать точного момента перелома. Почувствовал, что с ним что-то не так, когда они с Машей ехали на заднем сиденье презентуемой телеги. Как-то нехорошо прильнуло тепло к затылку и височным областям, голова слегка закружилась, онемели пальцы на руках. Тогда он списал это состояние на алкоголь и понадеялся на свежий воздух, которым продышится, как только они выберутся из машины. И действительно, свежий воздух помог. Отпустило, разве что продолжало ломить виски. Карташ успокоился… однако, как выяснилось вскоре, совершенно напрасно.
Последнее, что помнил Карташ, это как он вышел из холла на улицу, закурил. А потом наступил провал. Темный, как полет в сухой колодец…
Такие казусы случаются с пьющими людьми: р-раз – и с какого-то момента, после очередной рюмки, события вечера словно ластиком стирает, сколько не вспоминай – ни за что не вспомнишь. А, как впоследствии выясняется, ты действовал, разговаривал, перемещался, еще добавлял – но исключительно на автопилоте. Случались подобные истории в свое время и с Карташем, чего уж там, бывало, и не раз. Но опять же – в этот раз он выпил до смешного мало, с ним не то что провал не мог случиться – примитивная икота приключиться не посмела бы…
А по симптомам имело место точь-в-точь алкогольное отключение. Карташ тоже действовал, разговаривал, перемещался – и все на автопилоте.
Впрочем, одно включение сознания все же имело место.
Карташ вдруг обнаружил себя в глубине парка. Он стоял под разлапистой сосной, сверху, под порывами ветра сыпалась хвоя. Где-то вдали играла музыка. Романтическая обстановка, бляха-муха. Вот разве что в двух шагах стоял не добрый друг и не возлюбленная, а тот самый черноволосый и серьгоухий, от общения с которым предостерегал Карташа собеседник по имени Виталий Сергеевич. И больше никого в пределах прямой видимости не наблюдалось.
– Слушай, чмо, – нехорошо выпятив челюсть, проговорил сынок непростого папаши. – Тебе же сказано было по-хорошему – получи и отвали. Ты что, очень крутой?
– Наверно, где-то есть и покруче, – с трудом выговорил Карташ, потому как речевой аппарат подчинялся ему из рук вон. И слова вышли невнятными, малоразборчивыми.
– Э-э, да вы нажрались, ваше благородие, – брезгливо произнес папашин сынок. – Хер ли я с тобой толковать поперся? На тебя достаточно холуев спустить…
Он повернулся, чтобы уйти.
– Козел. На зоне ты будешь самым голосистым петухом, – сказал Карташ, в сей момент ощущая некие удивительные спокойствие и легкость во всем теле… хотя это тело заметно плохо слушалось своего хозяина.
– Что? Что ты сказал, «навозное» – кто? – нехорошо прищурился папашин сынок, который враз передумал уходить со сцены.
Он стремительно приблизился к Карташу, взял его за отвороты пиджака, встряхнул, швырнул на сосну, выталкивая сквозь сжатые зубы невнятные, но насквозь угрожающие междометия. Карташ извернулся и впечатал сынка спиной в ствол. Но тот тоже оказался не промах и подсечкой завалил Карташа. Падая, Карташ потащил следом за собой и сынка. Не эстетично завозились на земле. Алексей чувствовал идущий от земли холод.
Короче, катались по земле недолго и до серьезного членовредительства дойти не успели: очень скоро и очень поблизости раздались голоса, кто-то принялся разнимать их…
«О господи, – мысль, как яркая вспышка, полыхнула в мозгу, – угораздило же вляпаться… И это называется светское мероприятие…»
И последовал окончательный, бесповоротный провал. Больше ничего от того вечера не уцелело, ни единого обрывка…
Глава 7
А поутру они проснулись
Сознание вернулось, словно нажали на выключатель. Карташ понял, что очнулся он от ударов по голове – частых, глухих и очень болезненных. Будто по темени лупили киянкой.
Впрочем, сразу стало ясно, что по голове его никто не лупит, просто под черепом болезненно отражаются отзвуки ударов. А удары эти походили на настойчивый и требовательный стук в дверь.
Во рту стоял премерзкий привкус, как коты нагадили. Хотелось как можно скорее напиться чистой и холодной воды, прополоскать пасть, старательно поработать зубной щеткой, очистив зубы от этой дряни.
Лежащий на спине Карташ открыл глаза и увидел над собой светло-коричневую древесину кроватного каркаса, свешивающийся на него край цветного пододеяльника и над всем этим – высокий белый потолок. Алексей приподнялся на локтях и огляделся. Ага, знакомы номер в гостинице «Арарат». И кто-то из коридора действительно лупит в дверь…
24 
