очень нудно 
15 
Почему так случилось, мне, повторяю, непонятно. Никаких запретов на подобные плавания не было — да и случись они, могли проигнорировать. В Сибири и на Дальнем Востоке никакого особого трепета перед далеким Кремлем не испытывали, своевольничая, кто как хотел. Но факт остается фактом — прямых запретов русским плавать на восток в истории не зафиксировано. И тем не менее русские остановились на тихоокеанских берегах…
А ведь о существовании не столь уж далекой «американской землицы» прекрасно знали в Московии!
В 1687 и 1688 годах в Москве побывал иезуит Филипп Ав-риль, встречавшийся со смоленским воеводой Иваном Мусиным-Пушкиным, которого назвал «одним из самых просвещенных москвитян». Воевода (предок Александра Сергеевича Пушкина) когда-то занимал аналогичные посты в Тобольске и Красноярске — и о далеких краях знал немало.
Иезуит особенно интересовался моржовыми клыками, в изобилии добываемыми русскими на Тихоокеанском побережье — но, несмотря на долгие и обстоятельные беседы с Мусиным-Пушкиным, который не мог не объяснить, что речь идет именно о моржах, в своих записках именует зверей «бегемотами».
Но не в том дело. Главное, Мусин-Пушкин подробно рассказал заезжему иезуиту, что по ту сторону пролива, то есть в Америке, живут племена, родственные камчадалам и чукчам. Что на американском берегу тоже водятся бобры, которые вполне могут переходить по льду в Азию. И еще много интересного. В общем, об Америке к тому времени в Москве уже прекрасно знали.
Тем более что в Тихом океане к тому времени уже появлялись порой европейцы…
Эта загадочная история стоит того, чтобы о ней упомянуть.
Жил во времена Дежнева и Хабарова человек сложной и интересной судьбы — Николай Спафарий. Грек по национальности, он был родственником «валашского» (т. е. молдавского) правителя-господаря, при дворе которого и обретался, активнейшим образом участвуя во всех политических интригах. Очередную он проиграл начисто — и победители вышибли Спафария из страны, на прощанье отрезав ему нос — такие уж в Молдавии, надо полагать, были интересные обычаи.
Спафарий оказался в России, где его, несмотря на урезанный нос, быстренько взяли в Посольский приказ, то есть тогдашнее министерство иностранных дел. Кадр был ценный: кроме латинского и греческого, владел еще несколькими европейскими языками, видывал Стокгольм и Париж. Ну а склонность к интригам — дело житейское. Своих таких немерено…
В общем, Спафарий участвовал в направленном в Китай посольстве, по дороге собирал сведения по географии и истории — и, вернувшись в Москву, написал сочинение с длиннющим, как тогда было модно, названием: «Описание первые части вселен-ныя именуемой Азии, в ней же состоит Китайское государство с прочими его городы и провинции».
Об Америке там напрямую не было ни слова — но старательный грек раскопал, что однажды казаки, искавшие устье Амура, получили от туземцев в подарок странные шляпы, будто бы не самими туземцами сделанные, а привезенные с некоего «большого острова», лежащего на восток от Амура.
Сами казаки — и Спафарий тоже — полагали, что шляпы эти привезены из Японии. Однако с полным на то правом получила хождение и другая версия… Алеуты, населявшие одноименные острова у берегов Аляски, как раз и носили шляпы, плетенные из коры. А обитавшие на Аляске индейцы тлинкиты (они же колоши) тоже щеголяли в самых натуральных широкополых шляпах, пестро разрисованных…
Так что не исключено, что за «большой остров» была принята Аляска. Теоретически возможно.
Теперь — о европейцах. Спафарий подробно описал, как казаки (вероятнее всего, спутники Пояркова или атамана Нагибы) в устье Амура наткнулись на остатки потерпевшего крушение большого корабля европейского образца, похожего на те, «которые ходят к Архангельскому городу».
В западноевропейских хрониках вроде бы нет упоминаний о тамошних моряках, погибших в устье Амура. Но, во-первых, погибшие отчетов не пишут, во-вторых, и в Европе сохранились далеко не все архивы. Ну а в-третьих, бюрократии там было не меньше, и в пыльных архивных недрах иные отчеты и описания путешествий терялись с тем же успехом, погружаясь в забытье на сотни лет…
Спафарию нет оснований не доверять — человек серьезный. Выходит, во времена Алексея Михайловича некие оставшиеся неизвестными европейские смельчаки попытались изучать берега Охотского моря, где и погибли. Далеко не все морские путешествия должным образом запротоколированы — и слишком много лихих капитанов пропадало без вести, совершенно не оставив о себе памяти…
15 
