Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
109 
Марта, взвизгнув, попыталась лягнуть его.
– Марта, спасибо за то, что защищаешь меня, – поблагодарила подошедшая Холли. – Но теперь тебе и Петри лучше разойтись по спальням.
Она помедлила, глядя на Петри, лежавшего неподвижно, с видом озадаченным и возмущенным. Темные волосы, взъерошенные Мартой, стояли дыбом. Удивительно, что Марта не выдрала их с корнем!
– Идите спать, Петри, – повторила она. – И не думайте ни о чьей постели, кроме своей. Не думайте о сладостном дыхании Марты. Все хорошо. Мы больше не спорим. Мастер Джейсон просто хотел бренди. Кстати, никто не знает, нельзя ли нагреть бренди?
– Видите ли, говорили, что в году 1769-м, – начал Петри, – старый лорд Брендон страдал малярией. Его камердинер, мой предок, нагрел немного бренди над небольшим огоньком в камине. Мать утверждала, что нагретое бренди через полчаса исцелило его.
– Я буду спать с Генри на конюшне, – объявил Джейсон и промаршировал к двери.
– Но вряд ли тебе будет приятно идти по двору босым, – окликнула Холли. – Петри, почему бы вам не принести хозяину сапоги, надеть свои собственные и тогда вы оба сможете свернуться калачиком на соломе по обе стороны от бедного Генри.
Она улыбнулась и направилась к кухне.
– Джейсон! На случай, если твое настроение изменится, пойду присмотрюсь повнимательнее к кухонному столу.
Джейсон молча оделся, вскочил на неоседланного Ловкача и умчался.
Глава 39
Корри растерла сведенную судорогой ногу. Не стоило позволять Джеймсу брать ее в такой позе, но это было так забавно!
Судорога не проходила. Черт возьми, до сих пор Корри и не подозревала о существовании такой мышцы. Может, стоит намазать ногу специальной согревающей мазью свекрови, которая проникает до самых костей.
И тут она услышала легкий шум. И замерла, забыв о судороге. Застыла, также неподвижно, как Джеймс, лежавший на спине и глубоко дышавший во сне. Почти мертвый, как объявил он перед тем, как упасть на спину с ангельской улыбкой на лице.
Снова этот шум. Шум, исходивший от окна! Господи, опять!
Когда Корри прокралась к окну с кочергой в руках, над подоконником показалась чья-то голова.
Корри молча наблюдала, как деверь приподнялся и перекинул ногу через подоконник.
– На этот раз я надеялась на злодея! – прошипела она, но все же подала ему руку. – Я была вооружена и готова к нападению.
– Спасибо за то, что положила кочергу, Корри. Прости, что снова влез в окно, да еще так поздно.
– Ну, не настолько. Я уморила бедного Джеймса. Вот он, храпит на кровати.
Она явно гордилась собой. Джейсон коснулся ее щеки кончиками пальцев.
– Сейчас разбужу соню. Он не заслужил такой роскоши, – буркнул он и потряс брата за плечо.
– Вставай, жалкая имитация мужчины!
Джеймс немедленно распахнул глаза и уставился в раздраженное лицо брата.
– Я прекрасно себя чувствую, – заверил он, улыбаясь.
– Чего ты совершенно недостоин, черт бы тебя побрал. Вставай! Мой мир рухнул, а ты лежишь здесь, размышляя о том, как прекрасна жизнь! Нет, ты такого не заслужил!
– Это все? – осведомился Джеймс с легкой головой и легким сердцем.
– Что случилось, Джейсон? Что стряслось? – встревожилась Корри.
Джейсон с нежностью взглянул на невестку, чья белая рука сжимала его рукав. В сияющих глазах стыла тревога, хотя, так ли это, в полумраке понять было трудно.
– Ты так красива, Корри, с этой непокорной гривой волос, обрамляющей лицо!
Джеймс тут же вскочил.
– Не смей восхищаться моей женой, пес ты этакий! Черт возьми, у тебя есть своя собственная. И отойди от нее, пока не получил в челюсть!
– Что-то стряслось, Джейсон?
– Я покинул Лайонз-Гейт, – выпалил Джейсон, отступая от невестки, поскольку знал, что брат вовсе не шутит.
Поэтому он скользнул на пол, прислонился головой к стене, закрыл глаза и обхватил руками поднятые коленки.
Джеймс накинул халат, окинул взглядом жену и сухо приказал:
– Ложись в постель, Корри. Не желаю, чтобы у Джейсона возникли непристойные мысли.
– Мысли? Да как он может думать обо мне и этой прелестной сорочке из персикового шелка, когда оставил дома такое сокровище?
Корри зажгла свечи, послушно легла в постель и неожиданно охнула:
– Ты бросил Холли?
– Рубашка действительно прелестна, – пробормотал Джейсон, не поднимая глаз, – но я вовсе не думаю о том, что она скрывает. Моя жизнь сломана, и нет желания подбирать осколки. Я хотел переночевать в конюшне, но вместо этого приехал сюда. Не знаю, что делать.
109 
