Глава 32

— Что вам нужно? — спросила Байрони, осадив кобылу.

Фрэнк Пакстон сорвал с головы шляпу и изобразил насмешливый поклон.

— Дорогая миссис Хаммонд, мы с вами еще не закончили. Я уже несколько дней поджидаю вас.

— И пьете с утра до вечера, как я вижу. Ну а теперь, мистер Пакстон, будьте любезны удалиться…

С отвратительнейшим смехом Пакстон вырвал у нее из рук повод, совсем как какой-нибудь злодей в жалкой мелодраме. Нет, Байрони нашла другое сравнение — иногда точно так смеялся ее отец, перед тем как окончательно рассвирепеть. Это воспоминание было настолько реальным, что мысли ее внезапно прояснились. Байрони пристально посмотрела на Пакстона. Раньше он выглядел джентльменом — всегда хорошо одетый и на первый взгляд учтивый и вежливый.

Теперь же он был грязным и потрепанным, на опухшем лице неопрятная щетина, покрасневшие глаза.

— Байрони. — Пакстон смакуя произнес ее имя. — Странное имя, но ничего, сойдет. Что же до наших фамилий, то дело идет к тому, что они будут очень близкими. — Прервав свое словоизвержение Пакстон, мерзко рыгнул.

— Мистер Пакстон, — попыталась образумить его Байрони, — вы ведете себя совершенно бессмысленно. Я просила бы вас уехать. Мой муж вряд ли обрадуется, увидев вас на территории своего имения.

— Вы, разумеется, правы, — согласился он, широко ухмыляясь и проводя по губам ладонью. — Я рад, что вы так заботитесь обо мне, Байрони. Как многие женщины. Ну а теперь поехали.

Когда эти его слова дошли до ее сознания, Байрони, не в силах произнести ни слова, только пристально посмотрела на Пакстона.

— Никуда я с вами не поеду, — наконец тихо и спокойно проговорила она. — Я продолжу прогулку одна, а потом вернусь домой. Отдайте мне повод.

Она протянула обтянутую перчаткой руку, но Пакстон не пошевелился, продолжая улыбаться. Она почувствовала безотчетный страх и, переведя дыхание, подумала о своем ребенке.

— Я предпочитаю белых женщин, — заметил он. — Но хотел и ту маленькую потаскушку Лиззи.

Такая юная, и девственница. Впрочем, уже нет. Быстро вы выдали ее за эту скотину Джоша. — Глаза Пакстона сузились, а голос стал злобным. — Я хотел взять девчонку первым, и уж ей, поверьте, Байрони, это наверняка понравилось бы. Белый мужчина, а не какое-то тупое животное.

— Джош не скотина. Он любит Лиззи. Вы пьяны, мистер Пакстон.

— Не так чтобы очень, моя дорогая, — возразил он, наклоняясь к Байрони. Ей в нос ударил отвратительный запах перегара.

Не соображая что делает, Байрони подняла плетку и изо всей силы ударила по его руке. Он завопил от боли и отшатнулся. Байрони тут же ударила каблуками в бока кобылы, одновременно пытаясь подхватить выпавший из рук Пакстона повод.

Но это ей не удалось.

Она пригнулась к самой шее кобылы и потянулась за болтавшимся в воздухе поводом, а мысль ее уже яростно заработала в поисках выхода из положения.

Она понимала, что должна обязательно вернуться.

Она слышала, как позади несся Пакстон, и на ходу обернулась в седле. Он ее нагонял.

Не следовало бы гнать в галоп, подумала Байрони, это может повредить ребенку. Кобыла вдруг споткнулась.

Байрони беспомощно схватилась за луку седла. Пакетов крепко обхватил ее рукой за талию и поднял с седла — этим он спас ее от падения с лошади, спас ее ребенка.

Он держал ее перед собой лицом вниз, и в нос Байрони ударила смесь запахов лошади, пота и грязной кожи. Она чувствовала пальцы Пакстона на своих бедрах, тискавшие ее через одежду.

— Мерзкий тип! — вскричала она. — Убери руки?

— Тихо, маленькая сучка!

Она замолчала. Если бы не беременность, она боролась бы с ним изо всех сил, но сейчас лежала спокойно, надеясь, что быстрая скачка не повредит ребенку.

  140