Последние отзывы

  93  

– Интересно, – сказал Альдо, – найдется ли здесь хоть один человек, который сожалеет о смерти Голоцени?

– Возможно, мы поторопились с выводами, – прошептал Шиндлер, когда все трое выходили из ворот кладбища. – Взгляните на машину, стоящую прямо перед автомобилем графини: именно ее мы обыскивали в ту ночь.

В машине сидели двое: шофер на своем месте и женщина на заднем сиденье. Оба не двигались, без сомнения, дожидаясь, пока все разойдутся.

– Мне хочется на нее взглянуть, – сказал Альдо. – Идите вперед, я вас догоню!

Он незаметно отошел, воспользовавшись отъездом катафалка, вернулся на кладбище, кружным путем пробрался среди могил и спрятался за кустами, которые росли как раз там, куда пришлось изголовье свежей могилы. И затаился.

Ждать пришлось не слишком долго. Истекло не больше четверти часа, и гравий захрустел под чьими-то шагами. К могиле приблизилась женщина с букетиком иммортелей в затянутых в перчатки руках. На ней было манто из нутрии, на искусно уложенных светлых волосах – маленькая шляпка коричневого бархата, которую защищал от дождя кокетливый зонтик. Женщина остановилась у свежего холмика как раз тогда, когда могильщики, закончив работу, собрались уходить. Они почтительно поклонились ей, но женщина, даже не взглянув на люден с кирками и заступами, перекрестилась и, казалось, погрузилась в молитву.

Со своего места Морозини видел ее достаточно ясно, чтобы исчезли всякие сомнения в ее родстве с Анелькой и ее отцом. Особенно с последним! Тот же тяжеловатый профиль, тот же дерзкий нос, те же холодные светлые глаза. Она была не лишена красоты, и все же наблюдатель не уставал задавать себе вопрос: как можно было стать любовником подобной женщины?

Какое-то время ничего не происходило: баронесса молилась. Потом она внезапно повернула голову вправо, затем влево, явно желая убедиться, что она действительно одна и никто за ней не следит. Успокоенная царившим вокруг безмолвием, нарушаемым только шумом ветра, она опустилась на одно колено, положила на землю букет и муфту из того же меха, что и манто, и принялась рыться под венками. Аль-до, не двигаясь с места, вытянул шею, силясь понять, что ока может делать, стоя коленями на мокрых камнях. Она досадливо махнула рукой: ей явно мешал зонтик, но отказаться от этого укрытия – значило бы обречь на гибель бархатную штучку, красовавшуюся у нее на голове...

Затем женщина достала из своей муфты какой-то предмет и сунула его под венки. После этого, держа в одной руке муфту, а в другой – зонтик, она повернулась и направилась к выходу, туда, где ее ждала машина.

Альдо все еще опасался двинуться с места. Застыв, подобно каменному ангелу на соседней могиле, он продолжал мокнуть, пока звук включенного мотора не известил его об отъезде баронессы.

Князь мгновенно покинул свое убежище и встал в точности так, как стояла она. Подобно ей, он огляделся, нет ли кого поблизости, присел на корточки и принялся ворошить землю под венками. Эта женщина пришла не для того, чтобы молиться, и не для того, чтобы воздать жалкие почести любившему се человеку, а для того, чтобы что-то спрятать. И князь хотел выяснить, что она прятала.

Это оказалось совсем не так легко, как он рассчитывал. Только что насыпанная земля была еще мягкой, но баронесса, должно быть, закопала свой клад достаточно глубоко. Альдо нащупал несколько камней, досадливо отбросил их подальше, и вот его указательный палец наконец подцепил нечто, похожее на кольцо. Он дернул, да так резко, что едва не опрокинулся навзничь, и вытащил автоматический пистолет. В могилу убитого человека баронесса закопала сразившее его оружие.

Князь вытащил носовой платок, завернул в него свою находку, засунул ее в один из просторных карманов плаща и направился к дороге. Бедром он ощущал стальную тяжесть той самой улики, которой так недоставало полиции. Пули, извлеченные при вскрытии из тела Александра Голоцени, могли быть выпущены только из этого орудия убийства.

При мысли, что Шиндлер вполне мог уже уехать в Зальцбург, Морозини пустился бежать. К счастью, когда он примчался в полицейский участок, машина начальника уже стояла у крыльца. Запыхавшись, князь распахнул дверь. Шиндлер негромко беседовал с местным коллегой.

– Извините! – бросился к нему Морозини. – Найдется ли здесь место, где можно было бы спокойно поговорить?

Не задавая лишних вопросов, полицейский открыл дверь, ведущую в маленький кабинет:

  93