Последние отзывы

  26  

Коллективизм есть коллективное начало в чем-либо (в какой-либо деятельности и т. д.). После Октября 1917 г. данный принцип общности стал важнейшим принципом насаждавшейся морали и резко противопоставлялся индивидуализму, в нравственной ориентации которого марксистско-ленинская доктрина усматривала эгоизм — поведение, целиком определяемое мыслью о собственной пользе, выгоде, предпочтением своих интересов интересам других людей.

С «противопоставлением отдельного индивида обществу, интересов отдельной личности интересам общества» — индивидуализмом — боролись всегда и везде. К примеру, на селе все те, кто действительно умел «трудиться на себя», трудиться самоотверженно, были обречены на ликвидацию без всякого приобщения к кооперации, без экономического «пристегивания» к новым процессам. Благосостояние и жизни многих, многих людей приносились в жертву мистической страсти к единообразию, к похожести. Самым низменным страстям грубого уравнительства, зависти удавалось повелевать нашими действиями.

Весь ужас жертвенного социализма встает перед нами со страниц романа одного из самых крупных и оригинальных русских писателей XX в. А. Платонова «Чевенгур». Один из героев — Саша Дванов жаждет свирепой ликвидации старого «жлобского» хозяйства и призывает на сытые души оставшейся буржуазии всю беспощадность «страшного суда рабочей расправы»^[92], в соответствии с каковыми принципами в Чевенгуре и был потом назначен день второго Пришествия, и местные твердокаменные пролетарии со «спокойным равнодушием мастера, бракующего человечество»^[93], благополучно отправили на небо, дав им предварительно причаститься, всех буржуев (то есть домовладельцев) города, прострелив им для верности и проверки не только черепа, но и шеи. Это он, Саша Дванов, убежден, что «дело социальной революции — уничтожить личность», и от имени всемирного коммунизма заверяет: «Людям дадим мы железные души…»^[94]Итак, чевенгурцы решили «организовать» социализм (и даже коммунизм) в городе исключительно волевым, внеэкономическим путем: ликвидировали буржуазию, дважды расстреляв ее (сначала уничтожили тела, потом — души), искоренив тем самым не только «плоть нетрудовых элементов», но и, как пишет А. Платонов, «запасы накопленной вековой душевности»^[95], а сами начали жить, ничего не делая, — таков принцип, иначе попадешь под обструкцию своих же товарищей. Делать ничего нельзя, ибо производство, по мысли чевенгурцев, приводит к продукту, а продукт — к эксплуатации. «Труд раз и навсегда объявлялся пережитком жадности и эксплуатационно-животным сладострастием, потому что труд способствует производству имущества»^[96]. Чевенгурцы всю неделю «отдыхают», то есть мучаются от принципиального безделья; лишь один раз в неделю у них субботник, и по субботникам они выдирают старые сады и дома и переносят их ближе к центру города.

В Чевенгуре для социализма работает теперь одно лишь… солнце: «…за всех и для каждого работает единственно солнце, объявленное… всемирным пролетарием»^[97].

Уместно здесь привести слова известного культуролога Ю. Лотмана, произнесенные им в последнем в его жизни интервью. Отвечая на вопрос — что за явление паразитизм? — Ю. Лотман приходит к выводу: «Это коллективизм»^[98].

Разные стороны коллективизма рассматривались социологами, политологами, юристами. Так, еще Гюстав Лебон высказывал мнение, что «коллективистское государство» будет управлять всем посредством огромной армии чиновников, которые будут регламентировать малейшие подробности жизни граждан»^[99]. Так было в СССР. Это явление сохраняется и в современной России. Несмотря на необходимость экономии средств на содержание огромной армии чиновников и клятвенные заверения властей о сокращении госаппарата, когорта чиновничества растет, процветает коррупция, издается масса инструкций, постановлений, циркуляров, целевых программ, которые, как правило, не исполняются из-за отсутствия средств и по многим другим причинам. Армия управленцев берет на себя функции, которые в развитом гражданском обществе реализуются путем саморегуляции этого общества.

С идеологией коллективизма связаны патернализм и этатизм, означающие, что государство «по-отечески» заботится о каждом своем подданном, содержит материально и морально поддерживает граждан, за что последние должны выказывать властям свою преданность. При этом власти как бы даруют гражданам некоторые права и свободы. В такой социальной системе человек превращается в средство достижения целей, выгодных и угодных властям. Но все же государству не безразлична судьба своих граждан, и оно должно всячески содействовать их благополучию, в частности, оказывать материальную помощь и поддержку малоимущим, заботиться о здравоохранении, социальном обеспечении граждан, трудоустройстве безработных и т. д. Иными словами, государство должно быть социальным (ст. 7 Конституции РФ), хотя понятие социального государства неоднозначно. (Имеется некоторое противоречие между понятиями «гражданское общество» и «социальное государство». Первое не терпит государственного вмешательства, а второе претендует на такое вмешательство.)

  26