42 
— Но как я найду Серединную Границу? — недоуменно спросил я.
— Я доставил вас в Серединную Границу, — ответил Лесной Граф.
Я заметил, что на мой плащ падает снег.
— Но ведь не было никакого перехода, — сказал я, — или, по крайней мере, ничего, что намекало бы на него.
— Куда же, по-вашему, я вас привел? Вы достигли следующей точки вашего маршрута.
— И дальше вы не можете показать мне дорогу?
— Раскройте свои глаза, — произнес Лесной Граф. — Вы попали туда, куда вам было нужно.
— В Серединной Границе, по-видимому, снег идет позднее, чем у нас, — заметил я.
Я видел, что снег лежит и не тает. Во всей округе стояла тишина, и не видно ни души. Полностью покрытые снегом деревья сгибались под его тяжестью. Мое дыхание вырывалось облачком пара.
Лесной Граф покачал головой.
— Времена года здесь перепутаны — все это может служить доказательством, что вы действительно в Серединной Границе.
Его люди боязливо таращились на него. Видимо, им хотелось продолжить охоту.
Холодная, но удивительно дружеская рука опустилась на мое плечо.
— Найдите Филандера Гроота. Это лучший совет, который я могу вам дать. И будьте на своем пути в этом королевстве так же разумны, как и в своем собственном, капитан. Я надеюсь, вы найдете лекарство от Боли Мира.
Он поднес свой охотничий рог к губам и издал тот же самый пронзительный длинный звук, который я уже слышал. От этого звука деревья задрожали, и снег посыпался с веток на наст. Собаки подняли головы и принялись лаять. Мне показалось, что в лесу позади меня звери ударились в бегство.
Лесной Граф засмеялся. Его голос звучал еще громче, чем его рог.
— Счастливо, фон Бек. Сделайте все возможное для того, чтобы принести нам всем свободу.
Земля задрожала под скакавшими прочь всадниками. Потом, почти внезапно, стало тихо, и я остался один. Я накинул плащ и поплотнее закутался в него, понукая коня вперед, в неизвестность.
Надо мной раскинулось небо, и свет разливала только большая желтая луна, не затмевающая, однако, звезд. Что-то странное было в картине звездного неба, но я не звездочет, и это так и осталось для меня загадкой. В отдалении виднелись иззубренные горные вершины. Почему-то эта страна показалась мне больше, обширнее, чем оставшиеся у меня за спиной. Она казалась дикой и незаселенной, и это породило во мне утешение, что здесь не происходит никакой войны. Это было почти так же, как если бы я вернулся обратно в замок Бек, как будто я влзвратился в прошлое.
Я знал, что в Серединной Границе нужно быть бдительным и здесь я нахожусь в еще большей опасности, чем в своем собственном мире, поэтому продвигался не особенно быстро, настороженно, и когда услышал едущего за мной всадника, отступил в тень леса, но это все же совсем не успокоило меня.
Я увидел одинокого всадника, мчавшегося во весь опор. Снег фонтанами взметался из-под копыт его коня. Решив, что одного человека мне нечего опасаться, я выехал из своего укрытия и, прокричав: «Хэлло!», стал поджидать его приближения, кем бы он ни был.
Никакого ответа не последовало, и я, высоко подныв свой меч, держал его так, пока неизвестный не посмотрел вперед, оторвавшись от гривы своего скакуна, к которой припал во время скачки.
Всадник перевел коня с галопа на шаг и вскоре вообще остановил его. Всадника и его конь, стоявшие на заснеженном распадке около большой, покрытой снегом скалы, казались мне знакомыми, хотя и были плохо видны в свете луны.
— Кто вы, господин? — спросил я.
Вновь не дождавшись ответа, я произнес:
— Я жду вас и я безоружен.
Почти незаметное движение фигуры, легкое всхрапывание коня, и больше ничего. Тронув поводья скакуна, я приблизился. Только после этого у нас появилась возможность рассмотреть друг друга.
Смущенный и расстроенный, он выехал из тени под свет луны. Посмотрев на меня из-под поднятой к глазам козырьком одетой в перчатку руки, он пожал плечами.
— Я никак не ожидал увидеть здесь снег, мастер. Вы и теперь станете меня прогонять?
— Ах, Седенко, — произнес я, тронутый трагическим выражением его лица.
— Да, мастер?
— Ах, Седенко, друг мой! — Я подъехал и обнял его.
Он не ожидал ничего подобного и был изумлен, но ответил такими же крепкими объятиями.
Ему не было известно то, что знал я: ему удалось последовать за мной в Серединную Границу только потому, что бедный Седенко так же, как и я проклят.
42 
