очень нудно 
5 
Она смотрела на него, ожидая, что он ей как-то поможет, но он хранил молчание.
Голос ее стал мягче, и Брунетти вдруг увидел перед собой сестру Иммаколату в черно-белом облачении, ведущую жестокую борьбу с запретом клеветать, говорить дурно даже о грешнике.
– Я слышала, как две из них, – вымолвила она наконец, – время от времени говорили, что хотят упомянуть casa di cura в завещании. – Девушка уставилась на свои руки, которые оторвались от сумки и мертвой хваткой вцепились одна в другую.
– И они так и поступили?
Она только медленно покрутила головой, но ничего не сказала.
– Мария, – он намеренно понизил голос, – значит ли это, что они не сделали этого или что вы не знаете?
Она не подняла взгляда, отвечая:
– Не знаю. Но две из них, синьорина да Пре и синьора Кристанти… обе выражали такое желание.
– Что именно они говорили?
– Синьорина да Пре сказала как-то после мессы – у нас падре Пио не собирает во время мессы пожертвований… не собирал… – Девушка остановилась, внезапно осознав путаницу во времени, вызванную тем, что она покинула орден.
Брунетти увидел, как ее дрожащие пальцы, потянувшиеся к виску, соскользнули назад, ища защиты под платом, но нащупали лишь открытые волосы и отдернулись, как от горячего.
– После мессы, – повторила она, – когда я провожала ее в комнату, синьорина сказала, что отсутствие пожертвований – не беда, что после ее ухода они поймут, как она щедра.
– Вы ее спросили, что она имеет в виду?
– Нет, подумала, и так понятно: оставит им деньги или часть денег.
– И что?
Снова отрицательное движение головой:
– Не знаю.
– Сколько она прожила после этого?
– Три месяца.
– Она кому-нибудь, кроме вас, говорила о деньгах?
– Не знаю. Она мало с кем разговаривала.
– А вторая женщина?
– Синьора Кристанти, – пояснила Мария. – Она выражалась гораздо определеннее. Твердила, что хочет оставить деньги людям, которые были добры к ней. Повторяла это всем и все время. Но она… думаю, она не способна была сама принять такое решение, по крайней мере, в пору моего там пребывания.
– Что дает вам основание так думать?
– Она не очень ясно соображала, – ответила Мария. – По крайней мере, не всегда. В какие-то дни вроде приходила в себя, но в основном бредила: считала себя маленькой девочкой, просила куда-нибудь ее сводить. – Девушка секунду помолчала и добавила с выражением диагноста: – Это очень распространенное явление.
– Возвращение в прошлое?
– Да. Бедняжки. Полагаю, прошлое для них лучше настоящего. Любое прошлое.
Брунетти вспомнил свой последний визит к матери, но отринул это воспоминание. Взамен он спросил:
– Что с ней сталось?
– С синьорой Кристанти?
– Да.
– Умерла от сердечного приступа месяца четыре назад.
– Где умерла?
– Там, в casa di cura.
– Где с ней произошел приступ? В ее комнате или в каком-то месте, где находились и другие люди? – Брунетти не назвал их «свидетелями» даже про себя.
– Она умерла во сне, спокойно.
– Понятно. – Ничего ему не стало понятно, и он потянул время, прежде чем спросить:
– Означает ли этот список, что, по вашему мнению, эти люди умерли от чего-то еще? Не от тех болезней, которые официально считаются причиной их смерти?
Она подняла на него глаза, и его озадачило ее удивление. Если уж зашла так далеко, что сидит здесь, у него, несомненно должна понимать, что сказанное ею будет иметь последствия. Очевидно, пытаясь выиграть время, повторила:
– От чего-то еще?
Брунетти промолчал, и она ответила:
– Синьора Кристанти никогда до того не имела проблем с сердцем.
– А другие люди из этого списка, которые якобы умерли от сердечных приступов или инсультов?
– У синьора Лерини бывали проблемы с сердцем. Больше ни у кого.
Он снова посмотрел на список.
– Еще одна женщина, синьора Га лассо. У нее были проблемы со здоровьем?
Вместо того чтобы ответить, она стала водить пальцем по верху сумки – туда-сюда, туда-сюда.
– Мария, – проговорил Брунетти и продолжил только тогда, когда она подняла на него глаза, – я знаю: «Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего» [7].
Это так поразило ее, будто сам дьявол взялся цитировать Библию.
– Но ведь важно защитить слабых и тех, кто не может защитить себя сам. – Брунетти не помнил, есть ли это в Библии, но полагал, что обязательно должно быть.
5 
