Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
34 
Самое трудное в агентурной разведке — найти человека, который имеет доступ к секретам. Мимо тебя народ толпами валит, а кто из них к секретам допущен? В данном случае вопрос отпадает сам собой. Если бы мы были американскими разведчиками, а перед нами командующий войсками Ленинградского военного округа командарм 2 ранга Дыбенко, то первая трудность отпадает: уж он-то доступ имеет.
Но как обратиться к нему, если он проносится мимо в длинной черной машине в окружении телохранителей? Если живет в спецквартире спецдома? Если проводит свой командирский досуг на спецдачах? Если ест и пьет в спецресторанах? Если магазинов не посещает? Ему все на дом доставляют. А если и посещает, то спецмагазины. И где его поймать, если восстанавливает он свое революционное здоровье в спецсанаториях? Если путешествует в спецпоезде? Если рыбку ловит в спецводоемах, а оленей стреляет в спецзаповедниках? Если он всегда под охраной?
Случай представился: американская военная делегация встретилась с товарищем Дыбенко. Контакт есть. Но как разведчику (если он втесался в делегацию) в ходе официальных переговоров перескочить на темы личные? Как выведать у красного командира его наклонности, его интересы и увлечения? Если мы ловим белочку, то ей надо насыпать орешков, птичке — зернышек, мартышке подвесим банан на веревочке. Задача разведчика в том, чтобы выведать, кому какую наживку подсунуть: филателисту — марочку необыкновенную; нумизмату — стертый пятак… А как узнать, что товарищу Дыбенко требуется? Тут нет загадки: он сам рассказывает. Он сам капиталистическим делегатам объявил: денежки требуются американские. Шелестелки. Зелененькие. Долларцы. Баксы!
Вербуя, надо так наживку подсунуть, чтобы не обидеть, не спугнуть, на подозрения не навести. Ведь если глупый лещ своим рыбьим мозгом сообразит, что с червяком можно крюк захватить, так ведь не возьмет же он червяка.
А с товарищем Дыбенко и тут нет проблем. Он не только сам рассказывает, на какую наживку его ловить надо. Он сам заявляет, что возьмет любую наживку. И не надо с ним осторожности проявлять, не надо бояться обидеть. Он сам просит: дайте!
То-то генералы американские удивлялись: герой революции, ленинский нарком, командующий Ленинградским округом сестричке сам помочь не может.
Сто тысяч процентов гарантии — американцы такой возможностью для вербовки не воспользовались. Эх, моего бы замрезидента, Младшего лидера, в ту ситуацию, виртуоза добывающего. Вербанул бы легким рывком. Прямо в том же кабинете. Прямо в присутствии охраны и переводчиков. Вербанул бы так, как хороший карманник толстый лопатник из внутреннего кармана уводит — нежным касанием. Никто бы той вербовки и не усек. Включая и самого вербуемого. Уж потом бы трепыхался, крюк заглотив…
Не в том дело, был командарм Дыбенко американским шпионом или не был. А в том, что Дыбенко созрел полностью как объект вербовки. И перезрел. Его мог вербовать любой иностранец, нечаянно вступивший с ним в контакт.
За финансовой помощью сестре бедного революционера открывается бездна. В октябре 17-го к власти дорвалось быдло. Великие стратеги вроде Дыбенко понятия о чести не имели. У них не было ни революционной, ни классовой, ни пролетарской, ни национальной гордости ни на грош, ни на фунт, ни на доллар. Таким ничего не стоило обратиться к противнику с унизительной просьбой. И обращались. И приставали к каждому иностранцу: достань то, достань это. А просить нельзя. Проситель раскрывается самой слабой своей стороной. Проситель высокого ранга, проситель, имеющий доступ к государственным секретам, — это настоящая находка для шпиона.
А они почти все, наши вожди средней руки, превратились в просителей. Свою экономику устроили так, что ничего хорошего, кроме танков и самолетов, она не выпускала, совести у них не было, и они просили у иностранцев туфли жене и еще кому-то…
Есть правило железное: не верь, не бойся, не проси! Но не знали наши стратеги принципов и правил.
А Сталин готовил страну и армию к войне. И следовало всему руководящему быдлу толково и понятно разъяснить, что подобное поведение будет расцениваться как шпионаж. С соответствующими последствиями.
Товарищ Сталин на примере Дыбенко и других просителей показал высшему командному составу, что так делать нехорошо.
И все товарища Сталина поняли.
Результат очищения: Сталин истребил не только шпионов и потенциальных шпионов в среде высшего военного руководства, но и так пресек несанкционированные личные контакты, что Советский Союз стал самой трудной страной для работы вражеских разведок.
34 
