очень нудно 
12 
Затем всех троих повели в полк. На расстрел. Упоенные победой и алкоголем, красноармейцы кричали: «Вывести их в расход!» Но исполнять приговор никто не взялся: все были пьяны. Повели в другой полк. И тут вмешалась судьба. Командиром полка оказался человек, в свое время вместе с Мельхиором Иустиновичем воевавший на турецком фронте. Он уважал отца Лили за то, что тот, в отличие от других офицеров, никогда не бил солдат, считая это унижением своего достоинства. Считая Покорно-Матусевича человеком исключительно благородным, командир приказал отпустить семью… Толпы Елена Мельхи-оровна боялась до конца жизни.
В город возвращались по разграбленным улицам. Вокруг богатых особняков повсюду валялись карты: накануне погрома интеллигенция развлекалась преферансом и пасьянсами… В доме фабриканта Терзиева, где они снимали квартиру, шел обыск. Но никого не тронули, дочери хозяина успели переодеться в горничных и таким образом спаслись…
В одном доме с ними жила семья дворянина Саватеева, марксиста по убеждениям. При большевиках он занимал высокий пост — председателя горисполкома. При белых Саватеев сидел в тюрьме. Когда пришли красные, его освободили. Саватеев вернулся домой. На следующий день белогвардейцы снова отбили город. Уже в пять вечера Саватеева приехали арестовывать. В ту же ночь его повесили на площади.
«Помни свою фамилию!»
В марте 20-го Деникин отступил, и в Майкоп снова пришли большевики. 20 мая бывших царских офицеров вызвали на регистрацию на станцию Кавказская (теперь город Кропоткин). Прощаясь, отец обнял дочь со словами: «Маленькая, помни свою настоящую фамилию — Покорно-Матусевич». Все уехавшие с ним офицеры были расстреляны. Отец спасся чудом. Дав денег охраннику, он попросил купить хлеба, а когда тот отошел, взял со стола свои документы и съел их вперемешку с черным хлебом. Вместо расстрела его отправили на три года в трудовые колонии типа ГУЛАГа.
— Мы жили у знакомых. Обносились страшно, мама ходила в папиных башмаках. Она хваталась за любую работу. Два года я не посещала гимназии, так как зимой не во что было обуться. Семейный сапожник Зюзюкин предложил маме подработать: из чайных полотенец грубого полотна она выкраивала заготовки для модных белых ботинок. Кое-как сводили концы с концами.
Вираж судьбы.
— В 23 году из лагерей вернулся совершенно больной отец. Каждый месяц он ходил отмечаться в ГПУ, а мама ждала его на углу. В 60 лет отец попал под чистку соваппарата, остался без работы и пошел учиться на курсы счетоводов.
После школы в 28 году Елену приняли в Краснодарский музыкальный техникум — сразу на второй курс. Но возможностей учиться не было — за учебу нужно было платить. Так она не стала пианисткой. Через месяц она вышла замуж за давно влюбленного в нее молодого человека. В 30-м родился сын, назвали его Лоллий. Елена мечтала, чтобы он стал скрипачом или дипломатом…
Муж числился в Москве — в Минтяжпроме, а работал на разных стройках: под Каширой, в Сталинграде, Севастополе, Илсевске, Краснодаре, Уфе… Вместе с ним по стране колесила семья. В Ижевске и Краснодаре Елена работала корректором в издательствах. А когда переехали в Уфу, на строительство крупного завода, ее взяли в заводскую газету. И однажды…
…однажды в редакции появился журналист из городской газеты — Николай Задорнов. Его очерк Елена раскритиковала в пух и прах. С этого и началась любовь.
— Его отец был арестован, обвинен во вредительстве и умер в тюрьме. Это пятно всю жизнь оставалось на Николае Павловиче. Как на мне — дворянское происхождение. Общность судеб нас очень сроднила.
Когда муж уехал на месяц в санаторий, Елена ушла из дому. Вскоре поднялся страшный скандал: как так — журналист у инженера увел жену! Муж прислал письмо с угрозами. С этим письмом она отправилась в загс, и там без всякого суда выписали развод. А секретарь обкома, башкир, встретив Задорнова, похлопал его по плечу: «Молодец!» Тем не менее решили уехать в Москву — подальше от неприятностей.
В Москве Николай Павлович, с юности увлекавшийся театром, на актерской бирже труда встретил знакомого режиссера Вознесенского, который в 30-е годы прошел сталинские лагеря. Тот уговорил его отправиться в Комсомольск-на-Амуре, где отбывавшие срок актеры своими руками построили театр. Так Елена попала на край света.
«Я подам тебе знак»
На Дальний Восток война пришла в понедельник — все-таки семь часов разницы с Москвой. Началась мобилизация. 9 июля они решили зарегистрировать брак. В очереди в загс простояли с утра до пяти вечера. Проводила мужа со слезами. А ночью стук в окно — вернулся. Комиссия завернула из-за сильной близорукости.
12 
