42 
Черты лица обоих мужчин выдавали их фамильное сходство — у Закари те же черные глаза, что у Калика, прямой нос, высокие скулы, — но его губы были полнее, чем у брата, а улыбался он, судя по всему, еще реже, чем Калик.
Проницательные черные глаза оглядели ее всю, и Элени едва не охватила паника, так как казалось невозможным скрыть чтолибо от этих глаз. «Интересно, — мелькнуло у нее в голове, — то, что я собираюсь притвориться тем, кем в действительности не являюсь, можно воспринять как оскорбление королевской семье? А если учесть, что шейх Закари общался исключительно с женщинами из своего круга и был обручен с принцессой Калилой, не отгадает ли он с первого взгляда мою принадлежность к более низкому сословию?»
В какуюто секунду Элени чуть не дрогнула и не призналась ему в том, кто она и что делает в Англии. Но затем ей пришло в голову, что, может быть, в качестве любовницы Калика все же имеет некоторые права? Например, находиться рядом со своим любовником. «И потом, — напомнила она себе, — такого вечера, когда я исполняю роль девушки из высшего общества, у меня больше может не повториться».
Это придало ей силы.
— Для меня большая честь познакомиться с королем Калисты, — с мягкой улыбкой сказала она.
Закари взглянул на Калика и нахмурился:
— Я думал, мы будем только вдвоем.
— А я подумал, что общество красивой женщины никогда не помешает.
— Да, красивой, — согласился с ним Закари. Элени скромно опустила глаза, скрывая этим свое смущение и удивление. К тому же это позволяло ей не видеть жаркого взгляда своего любовника.
Когда они сели за стол, Элени обнаружила, что чувствует себя гораздо увереннее, чем раньше. Более того, одежда, которая была на ней, — туника из мягкого розового шелка с вышитым по краям сложным узором из золотых нитей, — позволяла ей ощущать себя настоящей аристократкой, а не притворяться ею. Кроме того, ее ансамбль дополняло ожерелье с рубинами и бриллиантами и сережки им в пару — вещи, выбранные для нее самим Каликом. Их, наряду с другими драгоценностям, доставил прямо к его дому бронированный автомобиль с охранниками. А после недолгих колебаний Элени поддалась на уговоры Зары и позволила нанести себе на лицо немного косметики. Собственное отражение — в котором она увидела какуюто пленительную незнакомку — заставило ее изумленно замереть.
— Я… нормально выгляжу? — на всякий случай спросила она у Калика.
— Нормально? — эхом повторил за ней Калик, глядя на нее, как голодный хищник на свою добычу. Хотя косметика и добавила яркости ее лицу, он неожиданно осознал, что хочет видеть только природную красоту Элени. — Да, ты выглядишь отлично. Но для меня моя Элени даже более неотразима, когда на ней вообще ничего нет.
Его слова, как обычно, взволновали ее. «Но ведь слова ничего не значат, — одернула себя Элени, — и незачем сердцу так взволнованно биться, когда Калик говорит «моя Элени», не придавая своим словам особого смысла».
Во время ужина она едва притронулась к еде — не могла проглотить от волнения ни кусочка. Однако какимто образом спокойно вела беседу с королем Закари. Они говорили на самые разные темы, хотя главным предметом их беседы стали, конечно, лошади.
— Так кто же вы на самом деле, Элени? — неожиданно спросил Закари.
Калик помрачнел еще больше. Его брат и так практически завладел ее вниманием, а Элени как будто доставляло удовольствие с ним беседовать. Его раздражение выплеснулось наружу.
— Оказывается, ты пришел затем, чтобы поговорить с моей гостьей, а не со мной.
— С каких это пор ты стал так сильно беспокоиться о своих гостях? — не остался в долгу Закари.
— Ты приехал в Англию, чтобы развлечься, или тебя привела сюда какаято причина? — не отставал Калик.
Глаза братьев встретились. Закари пожал плечами:
— Меня привели сюда драгоценности, которые якобы были украдены у нашей семьи много лет назад. Хотя, если честно, я уже устал от драгоценностей, которые определяют всю нашу жизнь на островах. Когда я присутствовал на похоронах короля, я узнал, что пропала половина бриллианта Стефани, распиленного много лет назад.
— Одним бриллиантом больше, одним меньше, какая разница? — фыркнул Калик.
— Помоему, ты не осознаешь заключенной в нем важности. Без него не состоится коронация нового короля Аристо.
— Ты хочешь сказать… — медленно начал Калик.
42 
