очень нудно 
1 
Ахматова Анна Андреевна
Серебряная ива
* * *
- Земной отрадой сердца не томи,
- Не пристращайся ни к жене, ни к дому,
- У своего ребенка хлеб возьми,
- Чтобы отдать его чужому.
- И будь слугой смиреннейшим того,
- Кто был твоим кромешным супостатом,
- И назови лесного зверя братом,
- И не проси у Бога ничего.
Декабрь 1921
* * *
…Влюбленный Маяковский всегда читал Ахматову… Когда Маяковский с утра до ночи – за едой, на ходу на улице, во время игры в карты – твердил:
- И кто-то, во мраке дерев незримый,
- Зашуршал опавшей листвой
- И крикнул: «Что сделал с тобой любимый,
- Что сделал любимый твой!» —
- мы знали, что он страдает и ревнует.
Можно было поклясться, что его обидели, если он декламировал:
- Сколько просьб у любимой всегда!
- У разлюбленной просьб не бывает.
Он, конечно, бывал влюблен, когда говорил умоляющим голосом:
- Но, поднявши руку сухую,
- Он слегка потрогал цветы:
- «Расскажи, как тебя целуют,
- Расскажи, как целуешь ты».
Когда он жил один и к нему заходили гости, он встречал их словами:
- Я пришла к поэту в гости.
- Ровно полдень. Воскресенье.
Он читал Ахматову постоянно, каждый день.
Из воспоминаний Лили Брик
- Сюда ко мне поближе сядь,
- Гляди веселыми глазами:
- Вот эта синяя тетрадь —
- С моими детскими стихами.
* * *
В первый раз я стала писать свою биографию, когда мне было 11 лет, в разлинованной красным маминой книжке, для записывания хозяйственных расходов (1900 г.). Когда я показала свои записи старшим, они сказали, что я помню себя чуть ли не двухлетним ребенком…
Анна Ахматова. Из «Записных книжек»
* * *
Я родилась 11 (23) июня 1889 года под Одессой (Большой Фонтан). …В один год с Чарли Чаплином, «Крейцеровой сонатой» Толстого, Эйфелевой башней и, кажется, Элиотом. В это лето Париж праздновал столетие падения Бастилии – 1889. В ночь моего рождения справлялась и справляется древняя Иванова ночь – 23 июня (Midsummer Night). Назвали меня Анной в честь бабушки Анны Егоровны Мотовиловой.
…Мой отец был в то время отставной инженер-механик флота. Годовалым ребенком я была перевезена на север – в Царское Село. Там я прожила до шестнадцати лет.
Мои первые воспоминания – царскосельские: зеленое, сырое великолепие парков, выгон, куда меня водила няня, ипподром, где скакали маленькие пестрые лошадки, старый вокзал…
…Запахи Павловского Вокзала. Обречена помнить их всю жизнь, как слепоглухонемая. Первый – дым от допотопного паровозика, который меня привез… парк, salon de musique (который называли «соленый мужик»), второй – натертый паркет, потом что-что пахнуло из парикмахерской, третий – земляника в вокзальном магазине (павловская!), четвертый – резеда и розы (прохлада в духоте) свежих мокрых бутоньерок, которые продаются в цветочном киоске (налево), потом сигары и жирная пища из ресторана.
Анна Ахматова. Из «Записных книжек»
Брак родителей Анны Ахматовой Инны Эразмовны Стоговой и Андрея Антоновича Горенко не был счастливым. Андрей Антонович, красавец и бонвиан, жил в свое удовольствие, не считая, тратил женины, полученные в приданое деньги, не обделял вниманием ни одной хорошенькой молодой женщины. Инна Эразмовна, мучаясь равнодушием мужа и к ней, и к детям, жила как во сне. А дети один за другим заболевали туберкулезом. От злой чахотки угасла рано вышедшая замуж Инна (1883–1905). Ирина, по-домашнему Рика, умерла ребенком в 1896 году. Затем заболели и старший, Андрей, и Анна, и Ия. Анна выздоровела (Ахматова считала, с туберкулезом ей помогла справиться увеличенная щитовидная железа), а Ия умерла на руках у матери, в Севастополе. Инна Эразмовна обезумела, сраженная горем и крайней степенью нищеты, ей не в чем было похоронить дочь, не было даже рубашки! В 1922-м она перебралась из Севастополя к своей старшей сестре Анне Вакар, под Киев; имение Вакаров было конфисковано, но крестьяне пожалели бедных господ и разрешили им жить в бывшей сторожке лесника. В 1926-м младший сын Виктор, в то время он жил на Дальнем Востоке, вызвал мать к себе…
Анна Андреевна, хотя в семье ее считали отцовой дочкой (за высокий рост, осанку, не женский четкий ум), многое унаследовала и от матери: светлые глаза при темных, очень густых волосах и ресницах, непрактичность, а главное, доброту. Корней Иванович Чуковский вспоминает, как однажды в Ташкенте кто-то принес Ахматовой в подарок несколько кусков драгоценного сахару:
1 
