Последние отзывы

  32  

Шарлотта повернулась к дамам и неуклюже обняла их.

— Вы-то конечно, — пробормотала она. — Но вы з-зря обо мне такого хорошего мнения. Характер у меня не сахар. Хотя иногда я бываю и неплохой. На меня, что называется, накатывает. О Господи, я совсем забыла, что мне нужно в гостиную к бабушке! Нет, лучше я пойду на прогулку, и когда наступит время отправляться в гостиную, меня не смогут отыскать, и бабушка скажет, что я невоспитанная особа — совсем, как моя мать, — и придумает для меня новую изощренную пытку.

— Вы же прекрасно знаете, что у Ее Величества никогда и в мыслях не было вас мучить.

— Нет, порой мне кажется, она с удовольствием помучила бы меня. Когда она на меня смотрит, ее губы сжимаются в ниточку...

И Шарлотта перевоплотилась в королеву: она вдруг словно стала ниже ростом, в ее облике появилось что-то злобное...

— Ах, перестаньте, дорогая принцесса, пожалуйста! — взмолилась миссис Гагарина.

— Но сперва я схожу погулять, а потом вернусь и вовремя предстану перед Бегумой и Старыми Девами.

Шарлотта довольно усмехнулась, убедившись, что эти прозвища в очередной раз повергли ее собеседниц в состояние ужаса. Наверно, поэтому она их и употребляла так часто. Это была своеобразная месть.

Шарлотта схватила плащ и выбежала из дверей. Луиза что-то закричала ей вслед, но девочка не обратила внимания. Вообще-то ей не полагалось ходить одной. Ах, что за вздор! Как будто она хрупкое создание... этакая Минни Сеймур.

— Нет, я не такая, — пробурчала Шарлотта. — Не такая... драгоценная.

Ей немножко взгрустнулось. Правда, отец в последнее время немного подобрел — видимо, миссис Фитцгерберт с ним поговорила. Шарлотта чувствовала, что принц пытается сделать над собой усилие, однако между ними существовал непреодолимый барьер. Дело, конечно, было в ее матери. Как там, кстати, она? Что за возню подняли вокруг нее? Что должно выявить это «Деликатное дознание»?

Шарлотта знала теперь больше, чем думали окружающие. Она понимала, что ее мать пытаются обвинить в безнравственности, хотят доказать, что ужасный мальчишка Уилли Остин — ее собственный сын, а стало быть, мама повинна в супружеской измене, ведь если Уилли — действительно мамин сын, и удастся доказать, что принц — его отец...

Но это невозможно, потому что тогда она, принцесса Шарлотта, уже не будет наследницей трона! Да, ей придется уступить место мальчику.

Уилли Остин... этот противный, вульгарный сорванец! Шарлотта его ненавидела — как и все прочие, за исключением матери. Должно быть, Шарлотта немного ревновала, глядя, как мать ласкает его, целует, превозносит на каждом шагу.

Да, у нее действительно очень странная семья.

Огромный дворец высился перед Шарлоттой. Почему она ненавидит Виндзор? Здесь ведь так чудесно! Сколько здесь было всяких событий... это дом ее предков.

«Когда я стану королевой, — пообещала себе Шарлотта. — Тут будет вечный праздник. Все переменится. Я буду постоянно устраивать балы, повсюду будут царить веселье и смех.

Не останется ни намека на это угрюмое место, в которое превратили Виндзор дедушка и Бегума».

Террасы были сделаны еще при королеве Елизавете, и галерея называлась в честь нее.

«Это моя самая любимая часть дворца, — подумала Шарлотта. — Должно быть, потому что это все построено по приказу королевы Елизаветы».

Неудивительно, что она так часто думает о Елизавете. Слишком многое напоминает о ней в Хемптоне, Гринвиче и Ричмонде. О, как же часто она в юности боялась за свою жизнь и какой триумф пережила потом, когда ее наконец провозгласили королевой Англии! А сколько мужчин увивалось вокруг нее! Но она никого не согласилась сделать своим возлюбленным.

Шарлотта громко расхохоталась.

— Наверное, я буду похожа на нее... если, конечно, когда-нибудь станут королевой.

Если! Почему она так говорит? Она обязательно станет королевой, ведь у ее отца и матери не будет сына. А что касается ужасного мальчишки, которого мать так балует в Монтэгю-хаусе, то никто не поверит, что его отец — принц Уэльский... Но тогда почему же она сказала «если»? Потому что недавно составила завещание? Потому что в облике дворца и леса, далеко простиравшегося за ним, было что-то зловещее? А может, потому что с членами ее семьи приключались всякие странные истории?

— Нет, я непременно буду королевой, — громко заявила принцесса.

И посмотрела вокруг с некоторым вызовом. Вообще-то, говорить вслух такие вещи было нехорошо, ведь чтобы она стала королевой, должен умереть не только дедушка, но и отец...

  32