Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
7 
Он бросил на нее взгляд, затем наклонился над бокалом, вдыхая аромат.
– Потом надо вдохнуть, почувствовать букет ароматов и только после этого пробовать на вкус.
Он не сводил с нее глаз, отпивая глоток.
– Я поняла, – зачарованно ответила Айслинг.
Наверное, он околдовал ее. Иначе чем объяснить то, что она готова смотреть в его глаза до конца жизни?
Айслинг, ты совершаешь типичную ошибку женщин под тридцать, которые верят в сказки.
На работе ей удавалось противостоять его обаянию, но здесь, переодевшись в джинсы, она почему-то растеряла всю уверенность. Нужно что-то делать.
– Тебе нравится это вино? – спросил Джанлука.
– Да, очень.
– Отлично, – удовлетворенно сказал он и снова отпил из бокала.
Глядя на нее, он чувствовал возбуждение. И это приятно поражало. Хотя сейчас он не знал, как себя вести. Обычно стоило ему захотеть женщину, как она без боя сдавалась. Одного взгляда, одного слова хватало.
С Айслинг все по-другому. Он даже не знал, хочет ли она, чтобы ее соблазнили. Или для нее неприемлемо спать со своим работодателем?
Он заглушил голос совести, потому что его желание было намного сильнее.
Он хочет ее и обязательно получит.
– Нам нужно перекусить, – вдруг предложил он.
Айслинг оглядела столы, до отказа уставленные едой. Блюда были красивыми на вид и наверняка изысканными на вкус. Да, Джанлука с детства привык к роскоши, подумалось ей. А она в свое время перебивалась бутербродами, потому что матери почти не бывало дома.
Несмотря на все изобилие, ей меньше всего сейчас хотелось есть.
– Я не голодна, – слабо запротестовала она, – к тому же здесь слишком жарко.
– Да уж.
Даже больше, чем просто жарко. У него участился пульс, настолько ему хотелось ее поцеловать. Он интуитивно чувствовал, что сейчас она готова, расслаблена. Желание сводило его с ума.
– Может, выйдем на воздух? Там прохладно. И мы можем понаблюдать за падающими звездами. Ты когда-нибудь видела падающую звезду?
Она покачала головой.
– Нет?! Но это непростительно! – он заулыбался. – Знаешь, как их много на итальянском небосводе?!
Несмотря на то, что напряжение между ними не ослабевало, она искренне рассмеялась.
– Правда?
– Ты мне не веришь? Тогда пойдем, и ты сама убедишься.
Сейчас от ее решения зависит вся ее жизнь, мелькнула у нее в голове странная мысль. И она дрогнула.
– Почему нет? – с наигранной непринужденностью согласилась она.
Айслинг не узнавала себя. То, как этот мужчина действовал на нее, было невероятно. И у нее не находилось сил бороться с искушением. Или просто она не такая уж сильная женщина, как думает о себе.
У нее бешено билось сердце, когда они вдвоем ускользнули с праздника в прохладу вечера. На небе было много звезд, но она не заметила, чтобы они падали.
– Что-то я не вижу падающих, – не своим голосом сказала она.
– Сейчас не сезон, – ответил Джанлука. Он не смотрел в небо, он не сводил взгляд с ее бледного лица и копны темных волос. Как можно было не замечать ее красоту? – В основном звездопад приходится на август. Люди считают падающую звезду хорошим знаком и загадывают на нее желание.
– Как романтично!
– Тебе тоже нравится?
– Конечно.
– Но еще сегодня утром ты дала мне понять, что предпочитаешь рациональный подход ко всему, – напомнил он.
– Да?
Ей казалось, что утро было сто лет назад. Она продолжала смотреть в небо, в душе желая, чтобы случилось чудо, о котором она так мечтает.
– Айслинг?
Его голос заставил ее опустить голову.
– Что? – ее голос предательски дрожал.
– Ты знаешь, что бы я загадал, если бы сейчас увидел падающую звезду?
Она помотала головой.
– Нет.
Он загадочно улыбнулся.
– Ты знаешь, – прошептал он, оттесняя ее в тень большого дерева.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Он прижал ее к себе, и Айслинг почувствовала жар его тела. Она боялась вздохнуть.
– Джанлука! – умоляюще прошептала она.
О чем она умоляла? О любви? О милосердии?
– Mia bella![4] Поцелуй меня! Просто поцелуй меня.
– Но это неправильно.
– Что неправильно? Как поцелуй может быть неправильным? – гpyбo спросил он.
Она попыталась найти разумный довод, но мозг отказывался повиноваться ей. Было в его голосе что-то такое, что заставляло подчиниться.
Айслинг понимала, что потом пожалеет обо всем, что может случиться, но сейчас это было неважно. Она не хотела когда-нибудь горевать о том, что упустила возможность побывать в раю.
7 
