очень нудно 
9 
Войницев. Хорошо. Этот человек со всеми знаком! И когда он успевает знакомиться? (Уходит в сад.)
Трилецкий. А какую я важную корреспонденцию поместил в «Русском курьере», господа! Читали? Вы читали, Абрам Абрамыч?
Венгерович 1. Читал.
Трилецкий. Не правда ли, замечательная корреспонденция? Вас-то, вас, Абрам Абрамыч, каким я людоедом выставил! Такое про вас написал, что вся Европа ужаснется!
Петрин (хохочет). Так это вот про кого?! Вот кто этот В.! Ну, а кто же Б.?
Бугров (смеется). Это я-с. (Вытирает лоб.) Бог с ними!
Венгерович 1. Что ж! Это очень похвально. Если бы я умел писать, то непременно писал бы в газеты. Во-первых, деньги за это дают, а во-вторых, у нас почему-то принято пишущих считать очень умными людьми. Только не вы, доктор, написали эту корреспонденцию. Ее написал Порфирий Семеныч.
Глагольев 1. Вы откуда это знаете?
Венгерович 1. Знаю.
Глагольев 1. Странно… Я писал, это правда, но откуда вам это известно?
Венгерович 1. Всё можно узнать, лишь бы только желание было. Вы заказным посылали, ну а приемщик на нашей почте имеет хорошую память. Вот и всё… И разгадывать нечего. Мое еврейское ехидство тут ни при чем… (Смеется.) Не бойтесь, мстить не стану.
Глагольев 1. Я и не боюсь, но… мне странно!
Входит Грекова.
Явление X
Те же и Грекова.
Трилецкий (вскакивает). Марья Ефимовна! Вот это так мило! Вот это так сюрприз!
Грекова (подает ему руку). Здравствуйте, Николай Иваныч! (Кивает всем головой.) Здравствуйте, господа!
Трилецкий (снимает с нее тальму). Стащу с вас тальмочку… Живы, здоровы? Здравствуйте еще раз! (Целует руку.) Здоровы?
Грекова. Как всегда… (Конфузится и садится на первое попавшееся стуло.) Анна Петровна дома?
Трилецкий. Дома. (Садится рядом.)
Глагольев 1. Здравствуйте, Марья Ефимовна!
Иван Иванович. Это Марья Ефимовна? Насилу узнал! (Подходит к Грековой и целует у нее руку.) Имею счастье видеть… Весьма приятно…
Грекова. Здравствуйте, Иван Иваныч! (Кашляет.) Ужасно жарко… Не целуйте мне, пожалуйста, рук… Я себя неловко чувствую… Не люблю…
Платонов (подходит к Грековой). Честь имею кланяться!.. (Хочет поцеловать руку.) Как поживаете? Дайте же руку!
Грекова (отдергивает назад руку). Не нужно…
Платонов. Почему? Недостоин?
Грекова. Не знаю, достойны вы или недостойны, но… вы ведь неискренно?
Платонов. Неискренно? Почем же вы знаете, что неискренно?
Грекова. Вы не стали бы целовать моей руки, если бы я не сказала, что я не люблю этого целования… Вы вообще любите делать то, чего я не люблю.
Платонов. Сейчас уж и заключение!
Трилецкий (Платоноеу). Отойди!
Платонов. Сейчас… Как ваш клоповый эфир, Марья Ефимовна?
Грекова. Какой эфир?
Платонов. Я слышал, что вы добываете из клопов эфир… Хотите обогатить науку… Хорошее дело!
Грекова. Вы всё шутите…
Трилецкий. Да, он всё шутит… Итак, значит, вы приехали, Марья Ефимовна… Как ваша maman поживает?
Платонов. Какая вы розовенькая! Как вам жарко!
Грекова (встает). Для чего вы мне это всё говорите?
Платонов. Поговорить хочу с вами… Давно с вами не беседовал. Зачем же сердиться? Когда же, наконец, вы перестанете на меня сердиться?
Грекова. Я замечаю, что вы чувствуете себя не в своей тарелке, когда видите меня… Не знаю, чем я вам мешаю, но… Я делаю вам удовольствие и по возможности избегаю вас… Если бы Николай Иваныч не дал мне честного слова, что вы здесь не будете, то я не приехала бы сюда… (Трилецкому). Стыдно вам лгать!
Платонов. Стыдно тебе лгать, Николай! (Грековой.) Вы плакать собираетесь… Поплачьте! Слезы приносят иногда облегчение…
Грекова быстро идет к двери, где встречается с Анной Петровной.
Явление XI
Те же и Анна Петровна.
Трилецкий (Платонову). Глупо… глупо! Понимаешь ты? Глупо! Еще раз и… мы враги!
9 
