очень нудно 
5 
Глагольев 1. Как вам сказать? Платонов, по-моему, есть лучший выразитель современной неопределенности… Это герой лучшего, еще, к сожалению, ненаписанного, современного романа… (Смеется.) Под неопределенностью я разумею современное состояние нашего общества: русский беллетрист чувствует эту неопределенность. Он стал в тупик, теряется, не знает, на чем остановиться, не понимает… Трудно понять ведь этих господ! (Указывает на Войницева.) Романы донельзя плохи, натянуты, мелочны… и немудрено! Всё крайне неопределенно, непонятно… Всё смешалось до крайности, перепуталось… Вот этой-то неопределенности, по моему мнению, и является выразителем наш умнейший Платонов. Он здоров?
Анна Петровна. Говорят, что здоров.
Пауза.
Славный человечек…
Глагольев 1. Да… Его грешно не уважать. Я зимой несколько раз заезжал к нему и никогда не забуду тех немногих часов, которые мне посчастливилось провести с ним.
Анна Петровна (смотрит на часы). Пора уже ему быть. Сергей, ты посылал за ним?
Войницев. Два раза.
Анна Петровна. Вы всё врете, господа. Трилецкий, бегите, пошлите за ним Якова!
Трилецкий (потягивается). Приказать на стол собирать?
Анна Петровна. Я сама прикажу.
Трилецкий (идет и сталкивается у двери с Бугровым). Пыхтит, как локомотив, бакалейный человек! (Хлопает его по животу и уходит.)
Явление IV
Анна Петровна, Глагольев 1, Венгерович 1, Войницев и Бугров.
Бугров (входя). Уф! Страсть как жарит! Перед дождем, знать.
Войницев. Вы из сада?
Бугров. Из сада-с…
Войницев. Софи там?
Бугров. Какая Софи?
Войницев. Моя жена. Софья Егоровна![4]
Венгерович 1. Я сейчас… (Уходит в сад.)
Явление V
Анна Петровна, Глагольев 1, Войницев, Бугров, Платонов и Саша (в русском костюме).
Платонов (в дверях Саше). Пожалуйте! Милости просим, молодая женщина! (Входит за Сашей.) Вот мы и не дома, наконец! Кланяйся, Саша! Здравствуйте, ваше превосходительство! (Подходит к Анне Петровне, целует у нее одну руку и потом другую.)
Анна Петровна. Жестокий, нелюбезный… Можно ли заставлять ждать себя так долго? Ведь вы знаете, как я нетерпелива? Дорогая Александра Ивановна… (Целуется с Сашей.)
Платонов. Вот мы и не дома, наконец! Слава тебе, господи! Шесть месяцев не видели мы ни паркета, ни кресел, ни высоких потолков, ниже даже людей… Всю зиму проспали в берлоге, как медведи, и только сегодня выползли на свет божий! Сергею Павловичу! (Целуется с Войницевым.)
Войницев. И вырос, и пополнел и… черт знает чего только… Александра Ивановна! Батюшки, как пополнела! (Жмет Саше руку.) Здоровы? Похорошела и пополнела!
Платонов (пожимает руку Глагольеву). Порфирий Семенович… Очень рад вас видеть…
Анна Петровна. Как поживаете? Как живете-можете, Александра Ивановна? Да садитесь же, господа! Рассказывайте-ка… Сядем!..
Платонов (хохочет). Сергей Павлович! Он ли это? Господи! Где же длинные волосы, блузочка и сладенький тенорок? А ну-ка, скажите-ка что-нибудь!
Войницев. Я дурандас. (Смеется.)
Платонов. Бас, совершенный бас! Ну? Сядем… Подвигайтесь-ка, Порфирий Семеныч! Я сажусь. (Садится.) Садитесь, господа! Ф-ф-ф… Жара… Что, Саша! Нюхаешь?
Садятся.
Саша. Нюхаю.
Смех.
Платонов. Человечьим мясом пахнет. Прелесть что за запах! Мне кажется, что мы уже сто лет не видались. Черт знает, как долго эта зима тянется! А вон и мое кресло! Узнаешь, Саша? На нем шесть месяцев тому назад просиживал я дни и ночи, отыскивая с генеральшей причину всех причин и проигрывая твои блестящие гривеннички… Жарко…
Анна Петровна. Я заждалась, терпение потеряла… Здоровы?
Платонов. Очень здоровы… Надо вам доложить, ваше превосходительство, что вы и пополнели, и чуточку похорошели… Сегодня и жарко, и душно… Я уж начинаю скучать за холодом.
Анна Петровна. Как они оба варварски пополнели! Экий счастливый народ! Как жилось, Михаил Васильич?
Платонов. Скверно по обыкновению… Всю зиму спал и шесть месяцев не видел неба. Пил, ел, спал, Майн Рида жене вслух читал… Скверно!
5 
