очень нудно 
102 
- Ты ли Путаница-Психея, —
мне, как и другим моим сверстникам, ясно: речь идет об артистке Суворинского театра Ольге Афанасьевне Глебовой-Судейкиной, исполнявшей две главные роли в пьесах Юрия Беляева «Псиша» и «Путаница». В газетах и журналах начиная с декабря 1909 года можно найти очень горячие отзывы об ее грациозной игриво-простодушной игре. Ее муж Сергей Судейкин, известный в ту пору художник, написал ее портрет во весь рост в роли Путаницы (так звалась героиня пьесы). В поэме Ахматовой она является нам —
- Вся в цветах, как «Весна» Боттичелли...
У Боттичелли девушка, символизирующая на его гениальной картине Весну, щедро сыплет на землю цветами. Мне всегда казалось, что Ольга Судейкина и своей победительной, манящей улыбкой, и всеми ритмами своих легких движений похожа на эту Весну. У нее был непогрешимый эстетический вкус. Помню те великолепные куклы, которые она, никогда не учась мастерству, так талантливо лепила из глины и шила из цветных лоскутков. Ее комната действительно была убрана как беседка. В поэме Анна Ахматова называет ее «подругой поэтов». Она действительно была близка к литературным кругам. Я встречал ее у Сологуба, у Вячеслава Иванова – иногда вместе с Блоком и, насколько я помню, с Максимилианом Волошиным. Нарядная, обаятельно-женственная, всегда окруженная роем поклонников, она была живым воплощением своей отчаянной и пряной эпохи: недаром Ахматова избрала ее главной героиней той части поэмы, где изображается Тринадцатый год…»
Корней Чуковский. «Анна Ахматова»
- И томился драгунский Пьеро, —
- Всех влюбленных в тебя суеверней
- Тот, с улыбкой жертвы вечерней,
- Ты ему, как стали – магнит.
- Побледнев, он глядит сквозь слезы,
- Как тебе протянули розы
- И как враг его знаменит.
- Твоего я не видела мужа,
- Я, к стеклу приникавшая стужа...
- Вот он, бой крепостных часов...
- Ты не бойся – дома не мечу, —
- Выходи ко мне смело навстречу —
- Гороскоп твой давно готов...
Глава третья
И под аркой на Галерной...
А. Ахматова
В Петербурге мы сойдемся снова,
Словно солнце мы похоронили в нем.
О. Мандельштам
То был последний год...
М. Лозинский
Петербург 1913 года. Лирическое отступление: последнее воспоминание о Царском Селе. Ветер, не то вспоминая, не то пророчествуя, бормочет:
- Были Святки кострами согреты,
- И валились с мостов кареты,
- И весь траурный город плыл
- По неведомому назначенью,
- По Неве иль против теченья, —
- Только прочь от своих могил.
- На Галерной чернела арка,
- В Летнем тонко пела флюгарка,
- И серебряный месяц ярко
- Над серебряным веком стыл.
- Оттого, что по всем дорогам,
- Оттого, что ко всем порогам
- Приближалась медленно тень,
- Ветер рвал со стены афиши,
- Дым плясал вприсядку на крыше
- И кладбищем пахла сирень.
- И царицей Авдотьей заклятый,
- Достоевский и бесноватый,
- Город в свой уходил туман.
- И выглядывал вновь из мрака
- Старый питерщик и гуляка,
- Как пред казнью бил барабан...
- И всегда в темноте морозной,
- Предвоенной, блудной и грозной,
- Жил какой-то будущий гул...
- Но тогда он был слышен глуше,
- Он почти не тревожил души
- И в сугробах невских тонул.
- Словно в зеркале страшной ночи
- И беснуется и не хочет
- Узнавать себя человек,
- А по набережной легендарной
- Приближался не календарный —
- Настоящий Двадцатый Век.
- А теперь бы домой скорее
- Камероновой Галереей
- В ледяной таинственный сад,
- Где безмолвствуют водопады,
- Где все девять [85] мне будут рады,
- Как бывал ты когда-то рад,
- Что над юностью встал мятежной,
- Незабвенный мой друг и нежный,
- Только раз приснившийся сон,
- Чья сияла юная сила,
- Чья забыта навек могила,
- Словно вовсе и не жил он.
- Там за островом, там за садом
- Разве мы не встретимся взглядом
- Наших прежних ясных очей,
- Разве ты мне не скажешь снова
- Победившее смерть слово
- И разгадку жизни моей?
Глава четвертая и последняя
