«Когда погребают эпоху…»

• Когда погребают эпоху,
• Надгробный псалом не звучит,
• Крапиве, чертополоху
• Украсить ее предстоит.
• И только могильщики лихо
• Работают. Дело не ждет!
• И тихо, так, Господи, тихо,
• Что слышно, как время идет.
• А после она выплывает,
• Как труп на весенней реке, –
• Но матери сын не узнает,
• И внук отвернется в тоске.
• И клонятся головы ниже,
• Как маятник, ходит луна.

• Так вот – над погибшим Парижем
• Такая теперь тишина.

1940

«Уж я ль не знала бессонницы…»

• Уж я ль не знала бессонницы
• Все пропасти и тропы,
• Но эта – как топот конницы
• Под вой одичалой трубы.
• Вхожу в дома опустелые,
• В недавний чей-то уют.
• Все тихо, лишь тени белые
• В чужих зеркалах плывут.
• И что там в тумане – Дания,
• Нормандия, или тут
• Сама я бывала ранее,
• И это – переиздание
• Навек забытых минут?

1940

ЛОНДОНЦАМ

• Двадцать четвертую драму Шекспира
• Пишет время бесстрастной рукой.
• Сами участники грозного пира,
• Лучше мы Гамлета, Цезаря, Лира
• Будем читать над свинцовой рекой;
• Лучше сегодня голубку Джульетту
• С пеньем и факелом в гроб провожать,
• Лучше заглядывать в окна к Макбету,
• Вместе с наемным убийцей дрожать, –
• Только не эту, не эту, не эту,
• Эту уже мы не в силах читать!

1940

ТЕНЬ

• Всегда нарядней всех, всех розовей и выше,
• Зачем всплываешь ты со дна погибших лет
• И память хищная передо мной колышет
• Прозрачный профиль твой за стеклами карет?
• Как спорили тогда – ты ангел или птица!
• Соломинкой тебя назвал поэт.
• Равно на всех сквозь черные ресницы
• Дарьяльских глаз струился нежный свет.
• О тень! Прости меня, но ясная погода,
• Флобер, бессонница и поздняя сирень
• Тебя – красавицу тринадцатого года –
• И твой безоблачный и равнодушный день
• Напомнили… А мне такого рода
• Воспоминанья не к лицу. О тень!

1940

ЛЕНИНГРАД В МАРТЕ 1941 ГОДА

• Cadran solaire^[8] на Меншиковом доме.
• Подняв волну, проходит пароход.
• О, есть ли что на свете мне знакомей,
• Чем шпилей блеск и отблеск этих вод!
• Как щелочка, чернеет переулок.
• Садятся воробьи на провода.
• У наизусть затверженных прогулок
• Соленый привкус – тоже не беда.

1941

«Щели в саду вырыты…»

«Какая есть. Желаю вам другую. Получше…»

• Какая есть. Желаю вам другую. Получше.
• Больше счастьем не торгую,
• Как шарлатаны и оптовики…
• Пока вы мирно отдыхали в Сочи,
• Ко мне уже ползли такие ночи,
• И я такие слышала звонки!
• Не знатной путешественницей в кресле
• Я выслушала каторжные песни,
• Но способом узнала их иным…
• ……………………………………………
• Над Азией весенние туманы,
• И яркие до ужаса тюльпаны
• Ковром заткали много сотен миль.
• О, что мне делать с этой чистотою
• Природы, с неподвижностью святою.
• О, что мне делать с этими людьми?

• Мне зрительницей быть не удавалось,
• И почему-то я всегда вклинялась
• В запретнейшие зоны естества.
• Целительница нежного недуга,
• Чужих мужей вернейшая подруга
• И многих – безутешная вдова.

• Седой венец достался мне недаром,
• И щеки, опаленные пожаром,
• Уже людей пугают смуглотой.
• Но близится конец моей гордыне,
• Как той, другой – страдалице Марине, –
• Придется мне напиться пустотой.
• И ты придешь под черной епанчою,
• С зеленоватой страшною свечою,
• И не откроешь предо мной лица…
• Но мне недолго мучиться загадкой –
• Чья там рука под белою перчаткой
• И кто прислал ночного пришлеца.

1942

  35