Последние отзывы

  215  

Ее рука погладила его по щеке; потом нажим стал сильнее — она пыталась повернуть Элбрайна лицом к себе.

— Вспомни, мы оба в опасности. Я могу погибнуть, да, но и ты тоже.

— С чего это тебе вздумалось говорить о таких ужасах?

— Потому что это возможно. Я не хочу жить в мире, в котором царствует демон; лучше умереть, — ее губы мягко коснулись щеки Элбрайна. — Лучше умереть рядом с тобой.

Он снова отвернулся, не в силах обсуждать такие вещи. Однако движением руки Пони еще раз настойчиво заставила его повернуться к себе. Лицо ее внезапно словно окаменело, выражение нежности и размягченности растаяло без следа.

— Я воин и сражалась всю свою жизнь, с того самого дня, как покинула разрушенный Дундалис. У меня тоже есть чувство долга, не слабее твоего.

— Конечно.

— И если мне суждено умереть, то я предпочитаю, чтобы это произошло в бою, — продолжала она сквозь стиснутые зубы. — Я воин, любовь моя! Не лишай меня возможности умереть достойно!

— Я предпочел бы прожить вместе с тобой еще сотню лет, — с беспомощной улыбкой ответил Элбрайн.

Пони погладила его по лицу и почувствовала покалывание отросшей за несколько дней щетины.

— Почему бы тебе, любовь моя, не использовать прекрасный эльфийский меч для того, чтобы побриться. А то, боюсь, ты поцарапаешь мне все лицо.

— И не только лицо.

Он развернул Пони к себе и провел щетинистым лицом по ее подбородку и шее.

Она откинулась назад, продолжая прижиматься к нему. Внезапно улыбка исчезла из их глаз, сменившись отчетливым пониманием того, как мало, может быть, им отпущено времени, как близок ужасный конец. Пони снова поцеловала его, на этот раз с большей страстью, ее руки зарылись в его густые волосы, притягивая Элбрайна все ближе, ближе…

Он и сам сжал ее в своих могучих объятиях. Рука заскользила по обнаженной ноге, проникла под ночную рубашку, нежно прошлась по спине. Обнимая Пони, Элбрайн медленно опустил ее на землю.

— Это лекарство, — возразил Эвелин.

Кентавр насмешливо фыркнул.

— Лекарство, от которого сходят с ума. Напьешься — и готов, валяешься как чурбан, никакая магия не потребуется!

— Напиток мужества, — Эвелин сделал большой глоток и вытер ладонью рот.

— Напиток, помогающий спрятаться, — внезапно кентавр заговорил совершенно серьезно. Эвелин с любопытством посмотрел на него. — Не думай, я и сам выпить не дурак. Предпочитаю «болотное» винцо. Хорошо ударяет. Но я пью только по праздникам, друг мой, солнцестояния там или равноденствия, а не для того, чтобы прятаться.

Этот упрек больно задел монаха, в особенности если учесть, от кого он исходил. За первую неделю путешествия Эвелин сблизился с кентавром, хотя их отношения носили скорее уважительный, чем дружеский характер. Сейчас серьезный тон обычно жизнерадостного кентавра не оставлял никаких сомнений в том, что он не одобряет склонности Эвелина к выпивке.

— Может, все дело в том, что тебе просто не от кого прятаться, — Эвелин вызывающе поднес фляжку к губам.

Но пить не стал — помешал устремленный на него неумолимый взгляд.

— Чем больше прячешься, тем больше нуждаешься в этом, — заявил кентавр. — Посмотри на меня, брат Эвелин. Загляни в мои глаза, и ты поймешь — я знаю, что говорю. — Эвелин опустил фляжку, не сводя взгляда с кентавра. — Ты правильно сделал, когда сбежал из аббатства и прихватил с собой камни.

— Не пойму, о чем ты.

— Но от меня тебе не спрятаться, Эвелин Десбрис, — со все возрастающей уверенностью продолжал Смотритель. — Ты не боишься ни монахов, ни еще одного Карающего Брата, которого могут отправить разыскивать тебя. Но, друг мой, ты боишься Эвелина, боишься того, что сделал, боишься за свою бессмертную душу. Зачем же, в таком случае, ты запятнал ее?

— Ничего ты не понимаешь.

— Хо, хо, знай наших! — у кентавра получилось очень похоже на Эвелина. — Я понимаю людей и, значит, тебя. Твое пьянство — не больше чем попытка спрятаться от своего прошлого, от решений, которые ты когда-то принял, — не таких уж плохих, между прочим! Слушай меня — я не стану тебе лгать, у меня нет для этого причин. Ты правильно сделал, что сбежал, что прихватил с собой камни, что убил человека, который иначе убил бы тебя самого. Ты сделал то, что должен был, друг мой. Перестань винить себя, смотри лучше вперед. Ты говоришь, что знаешь, в чем твое предназначение, и я верю, что так оно и есть. Ты собираешься убить зверя, и у тебя все получится, не сомневаюсь, но только в том случае, если голова у тебя будет ясная, а на сердце спокойно.

  215