Последние отзывы

  14  

— Что правда, то правда, — заметил Малко, обходя еще один болгарский трейлер. — Но у них есть на то кое-какие причины...

Элько Кризантем отвечать не стал. Ни один турок не признает, что именно его народ стал вершителем самого масштабного геноцида века, вырезав примерно два миллиона армян под предлогом очищения турецкой крови. Единицы, соглашающиеся вообще касаться этой болезненной темы, ссылаются обычно на происки военных, якобы всегда благосклонно относившихся к погромам...

Погода была ясной, дорога вилась между холмами, покрытыми виноградниками, не слишком живописными в эту пору, когда они стоят без листьев. Много часовен, как в Австрии. И машин почти столько же, сколько по другую сторону границы, но они заметно старее.

Малко подумал о том, что его нынешняя миссия спасателя скорее забавна... Обычно он как раз охотился на тех, к которым принадлежит его клиент. Террорист, специалист по подкладыванию бомб... «Асала» отличилась несколькими кровавыми покушениями, которые совершала обычно в сотрудничестве с различными палестинскими фракциями.

У обочины появился указатель — Марибор. Во времена Австро-венгерской империи город назывался Мариенбург. По обеим сторонам дороги возникли выстроившиеся в унылый ряд серые бетонные коробки. Стали встречаться набитые задыхающимися пассажирами городские автобусы. А через пять минут они въехали на платное шоссе, то есть на дорогу, чуть лучшую, чем остальные. Было чуть больше полудня. До Белграда еще часов семь езды, если все будет хорошо...

Напрасно Малко то и дело посматривал в зеркало заднего вида: ничего подозрительного он не обнаружил. Однако по опыту знал: опасность всегда возникает внезапно. Пройдено только первое препятствие. Внезапно у него свело желудок от голода.

* * *

В барс было накурено и полно людей, зато в обеденном зале внизу их оказалось всего четверо. Кроме Малко и турка, еще два югославских аппаратчика, прикативших на ослепительно-новом «мерседесе-250». Мясо, что им подали, но югославским стандартам было наверняка прекрасным, но в действительности оказалось просто отвратительным. Элько Кризантем подумывал даже, а не попробовать ли ему силой накормить хозяина этой гадостью. Малко отодвинул подальше водянистое желтоватое мороженое, едва притронувшись к нему, и сказал:

— Пошли отсюда!

До Белграда оставалось еще больше трехсот километров, а Малко уже начал уставать от завывания мотора, необходимости без конца обгонять грузовики или резко тормозить перед тащившимися со скоростью не больше десяти километров в час тракторами. Они ехали теперь по долине Савы, вдали виднелись укрытые туманом высокие поросшие елями сопки, откуда в свое время маршал Тито наносил удары немцам. Церкви еще встречались, а вот прелестных замков, которыми австро-венгерская империя украсила всю Центральную Европу, они не увидели ни одного.

Элько Кризантем дремал. Наконец, когда до Белграда оставалось километров сто, они въехали на настоящий автобан, и Малко смог наконец довести скорость до ста шестидесяти... Слева лениво катил свои воды Дунай. Последний пункт, где предстояло уплатить за пользование дорогой, находился в двадцати пяти километрах от Белграда.

Движение становилось интенсивней. Малко вовремя заметил указатель «Интерконтиненталя». Гостиница с зеркальным фасадом смотрелась словно кадр из научно-фантастического фильма, будто какое-то здание будущего в необитаемой местности. Новый Белград отстраивался сразу после войны и представлял собой монотонные шеренги серых, уже начавших разрушаться построек.

Холл «Интерконтиненталя» не носил ни малейшего отпечатка национального колорита. Вполне можно было предположить, что ты в Брюсселе или в Лондоне, или во Франкфурте. Малко и Элько заняли смежные номера. До завтра делать им было нечего. Малко бросился сначала под душ, потом позвонил в Лицен. Как ни странно, телефон работал отлично. В замке долго не снимали трубку. Наконец надтреснутый голос старой Ильзы ответил:

— Здравствуйте. Замок Лицен. Кто у телефона?

— Где графиня Александра? — спросил Малко.

— Ах, Александра! — буркнула повариха. — Уехала в Вену. Номера, по которому можно с ней связаться, не оставила.

Негодяйка! Он слышал, как старуха продолжала ворчать, что все блондинки настоящие суки, и предпочел повесить трубку. И отогнать мысль о своей непостоянной невесте... В конце концов она всегда возвращается...

  14