очень нудно 
7 
Она не красавица, к тому же скрывает свои женские прелести отнюдь не дамской одеждой. Репортерам не удается подметить пылающий в ней огонь, дыхание удивительной чувственности и неотразимой привлекательности.
Вблизи она совсем другая. В ее глазах, цветом похожих на воды озера, освещенные всходящим солнцем, горит лукавый и страстный огонек. Густые шелковистые каштановые волосы, казалось, не знают, что такое расческа. Заметив неодобрительный взгляд Клинта, Бренда вызывающе тряхнула головой, как дикая лошадь гривой. Ее улыбка, дерзкая и беззаботная, была совершенно обезоруживающей.
Бренда Кинг — беда. И всегда была ею.
Однако Клинт не мог отказать, когда Джейк позвонил и спросил, не может ли она немного пожить на озере с ним и Бекки.
Джейк для него не только деловой партнер и босс: он — друг, наставник, почти отец. Клинт решил, что любовь к приключениям и озорству завела Бренду слишком далеко и ей нужно скрыться, пока не утихнет шум.
Лучшего укрытия, чем это место, не найти. Здесь он таил свою боль уже больше года и не собирался покидать его.
Клинт почувствовал прикосновение маленькой ручки. Уцепившись за его ногу, Бекки поднялась и устремила на Бренду опасливый взгляд. Подгузник провис почти до коленей, и грязное личико явно говорило о том, что она снова проверяла землю на вкус.
Его охватило чувство безнадежности. Клинт привык руководить людьми, но, заботясь об осиротевшей дочери, он чувствовал себя человеком, который попал в неведомую страну и не знает, в какую сторону идти. Клинт старался не показать, что, оставшись наедине со своей крошкой, он столкнулся с собственной слабостью и неуверенностью.
Он не допустит, чтобы это отразилось на его лице. У Бренды дар подмечать слабости и пользоваться ими. Разве в свой девятнадцатый день рождения она не заметила его самой большой слабости?
— Ага, а ты, оказывается, трусишка? — сказала Бренда, сидя на корточках.
Девочка спряталась за колено отца.
— Ку-ку! — Ухватившись за другое колено Клинта, Бренда выглянула из-за его ноги.
От неожиданного прикосновения ее горячих пальцев Клинт вздрогнул. Ошибки быть не может: старшая из сестер Кинг больше не ребенок.
Клинт смотрел на густые темные волосы, в беспорядке рассыпавшиеся по плечам, на округлые выпуклости грудей, обтянутых тонкой тканью топика. Спортивные брюки подчеркивали изящество бедер и стройных ног.
Бренда показала малышке язык и свела глаза к носу. Бекки попыталась скрыться за отцовской ногой, но Клинт успел уловить слабую улыбку на лице дочери.
— Прошу прощения, — ледяным тоном произнес он. — Не могла бы ты отпустить мою ногу?
— Бекки, — строго сказала Бренда, — ты слышала? Отпусти ногу папы.
Глаза ребенка округлились, и она немедленно разжала руки.
— Я имел в виду тебя! — Клинт подхватил Бекки, которая уткнулась лицом в его грудь.
— Правда? — спросила Бренда с невинным видом. Поднявшись, она протянула руку. Ее глаза смеялись. — Как поживаешь?
Клинт почувствовал неожиданно крепкое рукопожатие и немедленно отпустил руку Бренды.
— Прекрасно, спасибо, — сухо ответил он.
— Такой же разговорчивый, как прежде, — усмехнулась Бренда. — Бекки, как, интересно, ты учишься разговаривать, общаясь с таким молчуном?
Ну вот, она и затронула больное место, пробыв с ними всего несколько секунд! Его дочери больше года, а она произносит только «да-да» и «пу-пу». И больше ничего.
— Я поселю тебя в коттедже, — коротко объявил Клинт.
Зная, что уже давно пора поменять подгузник, он направился к небольшому коттеджу для гостей, стараясь сохранить спокойствие и игнорировать тот факт, что на его руку протекает нечто теплое.
— Какая красота! — искренне восхитилась Бренда, словно забыв о своей роскошной квартире в Нью-Йорке, доме в Бель-Эйр, дворцах и отелях, в которых она останавливалась. — Здесь живут семь маленьких гномов? И Белоснежка?
— Нет, — резко сказал Клинт. — Никаких гномов, принцев, горничных, поваров, и никаких удобств, к которым ты привыкла.
Бренди, естественно, предпочла не услышать его недружелюбного тона.
— Ты не знаешь, к чему я привыкла, — весело возразила она. — В Бразилии я спала с жуками величиной с кулак.
— Насколько я знаю, ты боялась жуков, — невольно вырвалось у него, когда он вспомнил, как четырнадцатилетняя Бренда в слишком откровенном купальном костюме стояла на стуле, в испуге указывая на огромное черное насекомое, свалившееся в бассейн. Будучи джентльменом, Клинт быстро отправил жука на тот свет и, чувствуя, что Бренда готова из благодарности броситься ему на шею, холодно указал ей на недостатки ее купальника.
7 
