Глава 2

Вскоре появилась она, и Арман, хоть и ждал ее, вздрогнул.

Женщина остановилась между колонн, бесшумно выйдя из темной двери на лунный свет.

Наверное, ей было славно: она улыбалась и тихонько напевала какую-то мелодию, и этот ее нежный голосок, почти шепот, ворвался в молчание ночи, как целый оркестр с победной, триумфальной песнью. У Армана, знавшего на своем веку немало прелестных женщин, перехватило горло от ее нетронутой, совершенной красоты.

Она была невысока, но грация движений и гордая посадка головы на длинной шее придавали ей величавости. Лицо сердечком, темные волосы разделены прямым пробором, лоб гладкий, белый. Большие глаза с темными ресницами, и тонкий, прямой аристократический нос, контрастирующий с теплым, манящим изгибом алых губ… На ней было платье из чего-то воздушного, схваченное под грудью серебристой лентой, на обнаженных руках лежала белая бархатная шаль, отороченная лебяжьим пухом.

Арман глаз не мог оторвать от нее. Она казалась ему богиней, сходящей с Олимпа.

Мелодия, которую она тихо напевала, смолкла. Инстинкт, должно быть, подсказал ей, что за ней наблюдают. Она быстро повернула голову и увидела Армана.

— Кто вы? Что вы здесь делаете? — осведомилась она, стараясь справиться с испугом.

Арман снял шляпу и поклонился:

— Я нарушитель границ волшебной страны, мадемуазель.

— Разумеется, нарушитель, — холодно ответила она. — Пожалуйста, уходите — и немедленно.

— Разве можно быть столь жестокой! — запротестовал Арман и, не дожидаясь, пока она снова заговорит, взбежал по лестнице и остановился рядом, чтобы она ясно видела его в лунном сиянии.

Некоторое время она смотрела ему прямо в лицо.

— Что вам нужно? — спросила она.

— Ничего! — ответил Арман. — Я странник, сбившийся с пути, или, скорее, нашедший его в заколдованном мире фантазий!

Похоже, ей эти слова понравились; наверное, она ожидала чего-то более устрашающего. Ее рука, прижатая к груди, больше не дрожала.

— Это частные владения! — спокойно и неторопливо ответила она. — Я прошу вас удалиться.

— Могу я для начала узнать, от чьего имени вы отдаете этот приказ? — спросил Арман.

— От своего! — Девушка гордо подняла подбородок. — Я графиня Рэв де Вальмон, и эти земли принадлежат мне.

— Рэв^[1]! — тихо повторил Арман. — Значит, я не ошибся! Это сон, и вы мне снитесь.

— Сон, от которого будет очень неприятно пробуждаться, месье, если вы немедленно не удалитесь.

— А если я откажусь?

Их взгляды встретились, и девушка быстро отвернулась, сознавая свою беспомощность. Арман понял это и тут же сделал шаг назад.

— Простите! Я просто дразнил вас. Если вам так угодно, я тотчас удалюсь.

Столь быстрая капитуляция возбудила ее любопытство. Она оглядела его с ног до головы, отметив и природную красоту, и хорошо скроенный дорогой камзол, и бриллиант, сверкнувший на мизинце.

— Вы говорите, вы странник, месье. Вы действительно заблудились?

— Со мной этого раньше никогда не случалось, — сказал Арман. — Признаюсь, мадемуазель, я пробрался в ваши владения через разрушенную стену и увидел нечто столь прекрасное, столь изысканное, что у меня сердце выскочило из груди. Боюсь, навсегда.

— Вы… вы хотите сказать, что… вы здесь… уже давно? — запинаясь, спросила она.

— Несколько минут — и целую вечность. Лучше сказать, одно мгновение, которое не измерить земными мерками преходящего времени.

Она мучительно покраснела, отчего стала еще привлекательнее, если такое возможно. Арман ждал. Наконец она решительно, хотя все еще не смея поднять на него глаз, тряхнула головой.

  6