Последние отзывы

  37  

Новое тело я получил. А новый дом? Вот с ним не все ясно. Можно ли им считать мои покои в замке Мальрок? Или под этот термин надо подводить весь замок?

Нет, я бы уж тогда считал домом все Межгорье. Ну или почти все. Несмотря на все мои усилия, на его южных окраинах продолжает пошаливать погань. Даже рейдеры, которым год назад я устроил настоящий геноцид, случается, забредают по старой памяти, доходя до великих озер долины.

Ну да ладно, при таких масштабах моего дома их можно считать чем-то вроде тараканов, которых выводишь-выводишь, да так и не можешь вывести до конца. В любом случае успехи налицо – три с лишним года назад я заявился в безлюдную долину с кучкой спутников-изгоев, после чего заперся в разоренном замке и побаивался нос высунуть. А что теперь? Более чем сорокатысячное полностью лояльное население, несколько быстро развивающихся городков, сотни деревень и хуторов, невиданная в этом мире вымуштрованная армия, причем собранная не по случаю, а постоянная. Торговые караваны под охраной отличных военных кораблей не успевают вывозить высококачественные металлы, в том числе и драгоценные, назад они доставляют новых людей и товары, которых мы пока что не можем производить.

Три тысячи пленников-рабов, по большей части коренных уроженцев юга, машут кирками в горных рудниках, стоят у плавильных печей, стучат тяжелыми кузнечными молотами. Мне эти люди не по душе, но я умею быть великодушным, и они знают, что свобода не миф, что когда-нибудь они получат шанс ее добиться. Я исподтишка или даже явно поддерживаю в них такие мысли, ведь историей проверено: кнутом и пряником можно добиться куда больше, чем одним только кнутом.

Некоторые и правда получают свободу. Но, если так можно выразиться, условную. Им дозволяется жить в своем доме, обзаводиться кое-каким хозяйством, жениться, растить детей. Но все это при условии, что они будут находиться в одном уединенном районе, где и сосредоточена почти вся моя промышленность. То есть неподалеку от все тех же плавилен и рудников. География того региона такова, что малым гарнизоном можно легко удерживать огромные массы рабов, чем я и пользуюсь.

А что с теми, кто не получает хотя бы такой, обрезанной свободы? Те рано или поздно умирают. От стрелы преследователей при побеге, от неизлечимых болезней, вызванных тяжелой и вредной работой. Почему вредной? А металлургическое производство во все времена было вредным. А уж если работают с тяжелыми металлами вроде свинца – и подавно.

Это моя земля, и мертвым демам даже малый ее клочок не полагается. Трупы вывозят за порог, бросая их здесь, перед парадным входом в мой дом. Узкая полоска каменистого пляжа за столь скромный по меркам истории срок успела войти в легенды северных и южных побережий. На невеликой площади нашли покой тысячи людей и разных тварей. Бешеные осенние шторма уносят множество останков в море, но все равно остается достаточно, чтобы даже без подзорной трубы можно было понять – с этим берегом не все так просто.

Такой вот мрачноватый парадный вход у моего дома…

Чедар, неотрывно вглядываясь в сторону суши, ни с того ни с сего решил изменить своему обычному молчанию:

– Там, на берегу, много костей.

– Да.

– Человеческие… и не только…

– Это порог моего дома. Я всех, кто не умеет себя прилично вести, выбрасываю за него.

– Похоже, не просто выбрасываете.

– Да, выбрасывают уже мертвых.

– Я вижу исполинский череп. На далеком севере водится животное, называемое «мастодонт». Но это не его голова, это совсем другое.

– В умных книгах эта тварь называется карпид. У южан она обычно мурратель. Варвары с Бакая и прочих пиратских островов используют простое слово – бурдюк. Они люди простые, вот и любят все упрощать.

– Редкая тварь…

– Ага. Ее череп – гордость моей здешней коллекции. Приказал даже укрепить его, а то здесь случаются такие шторма, что даже целую тушу бурдюка способны в море смыть.

– Я так и не разглядел порог вашего дома.

– Вон, взгляните чуть дальше. Видите узкий залив? Это и есть порог. На самом деле это никакой не залив, а устье реки. Она вытекает с самого восточного острова из четверки главных озер долины Межгорья. Все они связаны между собой, малое судно даже в сухой сезон может без проблем ходить от одного к другому. Это настолько удобно, что мы там, у себя, почти не развиваем дорожную сеть. Даже более того, местами уничтожаем старую. Это на случай непрошеных гостей. По сути, в долине есть лишь два пути для вражеских армий: первый перед вами, второй – далеко на западе. Там узкий и очень опасный проход, и в самом конце я перекрыл его крепостью, взять которую очень непросто. Строительство еще не завершено, но даже в нынешнем виде она вполне боеспособна. Что до этой реки, то я даже говорить ничего не буду, ведь чуть дальше вы сами убедитесь – пройти по ней очень и очень проблематично, если нет разрешения от хозяина долины.

  37