Последние отзывы

  28  

Она встревожилась, ощутив, как всё его тело начало содрогаться. Только услышав обрывистые смешки около уха, Гарретт поняла, что он изо всех сил пытается не расхохотаться.

– Что здесь смешного? – приглушённо спросила она, уткнувшись в его грудь. Он не ответил, просто был не в состоянии, только яростно покачал головой и продолжил с трудом сопеть. Она уязвлёно проговорила: – Как врач, могу вас заверить, что в спонтанной эрекции нет ничего весёлого.

Высказывание чуть не довело его до истерики.

– Боже, – взмолился он, – давайте оставим врачебную терминологию. Пожалуйста.

Гарретт придержала язык, дожидаясь, пока он возьмёт себя в руки.

– Дело не в натёртой мошонке, – в конце концов, ответил Рэнсом, в его голосе всё ещё слышались отзвуки смеха. Неровно вздохнув, он прижался носом к её виску. – Поскольку мы, похоже, не выбираем выражений, я раскрою вам причину: всё дело в том, что я обнимал женщину, о которой и так мечтал больше, чем следовало. Ваше присутствие заставляет мою кровь кипеть. Но я не имею права вас хотеть. И мне не стоило приходить сегодня.

Поначалу Гарретт была слишком поражена, чтобы ответить.

"Он орудовал честностью, словно шпагой", – изумлённо подумала она. Теперь он не оставил им выбора ходить вокруг да около. Казалось удивительным услышать подобные слова от такого скрытного человека, как он.

– У вас не оставалось выбора, – в конце концов, сказала она. – Я вас вызвала. – Она улыбнулась, касаясь его плеча щекой, и добавила: – Мой джинн из свистка.

– Я не исполняю желаний, – сказал он.

– Второсортный джинн. Я должна была догадаться, что мне достанется именно такой.

Уткнувшись в волосы Гарретт, Рэнсом издал последний смешок и обвёл кончиком пальца нежный контур её ушка.

Гарретт подняла голову. Увидев, в какой близости от неё находится его рот, и, почувствовав свежее, тёплое дыхание Рэнсома, в её животе странным образом всё перевернулось.

Её и раньше целовали, один раз очаровательный доктор, пока она работала медсестрой в больнице Святого Томаса, а другой - студент-медик из Сорбонны. Оба случая немного разочаровали. Ощущение мужского рта на её губах не было неприятным, но она определённо не понимала, как можно назвать поцелуй восхитительным опытом.

С Итаном Рэнсомом, однако... всё может сложиться по-другому.

Он застыл, его напряжённый взгляд был прикован к ней, от чего Гарретт пронзил электрический разряд.

"Рэнсом собирается меня поцеловать", – подумала она с грохочущим сердцем и начала терять силы от нетерпения.

Но он резко выпустил её из рук, его губы изогнула самоироничная улыбка.

– Я обещал вас накормить. Мы должны держать вас в боевой готовности.

Они вернулись на главную улицу и двинулись в сторону непрерывно нарастающего шума. Свернув за угол, Гарретт увидела впереди Кларкенуэлл-грин, где толпилось множество людей. Витрины были освещены, по крайней мере, сотни временных торговых лавок выстроились в два ряда. Изначально это место являлось деревенским местом сбора, лужайкой с подстриженной травой и дорожками, теперь же здесь располагалась мощёная площадь, окружённая домами, магазинами, постоялыми дворами, фабриками, тавернами и кофейнями. В центре было расчищено пространство для желающих станцевать джигу, хорнпайп ^[7]и польку под музыку скрипок и корнета^[8]. Уличные певцы бродили в толпе, периодически останавливаясь, чтобы исполнить комические куплеты или сентиментальные баллады.

Гарретт с удивлением оглядела разворачивающуюся сцену.

– Напоминает базар в субботний вечер.

– Это празднование новой линии лондонского метро, принадлежащей компании Айронстоун. Владелец железной дороги Том Северин оплачивает из своего кармана ярмарки и концерты по всему городу.

– Может быть мистер Северин и берёт на себя ответственность за проведение мероприятий, – иронично заметила Гарретт, – но уверяю вас, что на празднование не потрачено ни единого шиллинга из его собственного кармана.

Взгляд Рэнсома метнулся к ней.

– Вы знаете Северина?

– Я с ним знакома, – ответила она. – Он друг мистера Уинтерборна.

– Но не ваш?

– Я бы назвала его хорошим знакомым. – Заметив морщинку между его бровями, по её телу пробежала приятная дрожь. Неужели он приревновал? – Мистер Северин интриган, – сказала она. – Авантюрист. Он всё делает ради собственной выгоды, даже за счёт друзей.

  28