Последние отзывы

  68  

С Чарльзом Вестоном мы встретились за ужином, когда я привела переодетых чистеньких дочерей этого семейства к столу. Мы раскланялись, обменявшись дежурными общими фразами. Только в разговор периодически вставляла восклицания Барбара: «Ах! Милый! Как нам повезло!», «Ты представляешь, мисс Нордвик работала у самой герцогини!», «Она приехала из Англии на пароходе!». И все в таком духе. Мужчина только снисходительно улыбался. Заметно было, что он души не чает в своей жене и дочерях. По просьбе хозяйки я немного поиграла, а в девять увела сопротивляющихся учениц спать.

– Но мы никогда так рано не ложились! – упирались они.

– А вам и не нужно сразу же ложиться спать, – ответила я строго.

– И что мы будем делать в спальне? Там скучно! Мы хотим еще посидеть внизу, – заявила старшая мисс Вестон.

– Луиза, – строго произнесла я, – вы провели достаточно времени с родителями. Дайте им возможность пообщаться друг с другом. Отец целый день тяжело работал и не видел вашу маму.

Девчонки насупились.

– Я почитаю вам на ночь, хотите? – и интригующе добавила: – Что-нибудь взрослое. О любви.

– Хотим! – воскликнули девушки и побежали наверх.

«Как легко их отвлечь», – подумала я и, вздохнув, пошла за романом Джейн Остин, лежавшим у меня в саквояже.

* * *

Два месяца зимы пролетели незаметно. В веселой кутерьме, танцах, музыке, общении с девочками. Иногда я смотрела на них и думала: «У меня могла бы быть такая же дочь. Если бы в восемнадцать лет я забеременела, то ей бы уже было почти двенадцать». И сердце замирало от мучительной жгучей тоски.

Луиза и Амелия слушались меня беспрекословно. За это время их манеры заметно улучшились, а французский перестал быть гадким и унылым языком после того, как мы выучили несколько ругательств. Как я ни гневалась, но словечки «мёрде» и «сало» стали иногда проскальзывать в их разговорной речи. Слава богу, Барбара и Чарльз не знали французского. Танцы прекратили пугать отдавленными ногами и неуклюжестью. А все потому, что я втайне от их матери и отца переодевалась в бриджи и сюртук, прятала волосы под цилиндр, рисовала на лице усики и играла на наших занятиях роль учтивого кавалера, развлекая девушек. Литературу мы изучали по любовным романам Джейн Остин, сестер Бронте, сонетам и пьесам Шекспира.

– Главное, чтобы вы знали, кто это – Шекспир или Чарльз Диккенс, Гетте или Пушкин, умели поддержать беседу на любую тему, блеснуть эрудицией, а читать можно только то, что вам нравится, – смеялась я. – А если мужчина упомянет неизвестного вам поэта или романиста, не тушуйтесь. Говорите с улыбкой «Это не мой стиль».

С математикой и физикой было сложнее. Все потому, что я сама эти предметы не очень хорошо знала. А в сущности, зачем девочкам математика? Мы ограничились простейшими арифметическими упражнениями и общими обзорными лекциями по астрономии и геологии, в ходе которых я вспоминала все то, что мне рассказывал Роберт двенадцать лет назад.

Конечно, я вспоминала его. Каждый божий день. Просыпаясь утром, занимаясь с девочками днем, засыпая с мыслями о нем ночью. Моя боль никуда не делась, она затаилась до времени, до следующего воспоминания, и выпрыгивала как чертенок из табакерки – вот она я, тут как тут! После я долго и с трудом уговаривала ее опять спрятаться и не высовываться.

Вот так и жила. Так и учила. Тому, что сама считала важным и полезным. А самое важное в жизни каждой девушки – удачно выйти замуж. Иногда странная мысль мелькала в голове – неужели я стала похожа на свою мать? И так же, как и она, считаю, что удачный брак превыше всего? Нет. Я учила их не только этому. Я учила их верить в себя, в свои силы, чувствовать сердцем, любить жизнь, родителей, поддерживать и помогать друг другу.

* * *

Миссис Вестон пела мне дифирамбы. А на новогоднем вечере она прилюдно заявила, что ее девочкам несказанно повезло. Таких гувернанток, как мисс Нордвик, одна на миллион. Такую восторженную любовь я заслужила после того, как написала маслом портреты Луизы и Амелии. Вестоны повесили портреты на видное место в гостиной и теперь хвастались перед гостями, расписывая мои таланты. Болтливость Барбары Вестон меня даже немного раздражала, я переживала, чтобы случайно не встретить человека, которому хорошо знакома эта самая мисс Нордвик. И пусть гостями судостроителя в основном были такие же, как и он, стремительно разбогатевшие американцы, опасность оставалась.

Правда, иногда я и сама попадала впросак.

  68