Последние отзывы

  43  

— Не нужно спешить, — сказал великий князь. — Выпейте бокал шампанского, и вам станет лучше.

— Я ничего не хочу! — Айна поднесла руку к волосам. — Когда ваши люди… тащили меня на яхту… я потеряла шляпку.

— Я подарю вам другую. Да что там — тысячи шляпок, если захотите.

Князь налил два бокала шампанского, поставил один на столик рядом с Айной, а сам опустился на тот же диван.

— За что выпьем? — вкрадчиво спросил он. — За наше счастье вдвоем!

Айна окаменела.

— Я… не понимаю… что ваше высочество имеет в виду…

Решив ничего не пить из боязни, что это может как-то на нее подействовать, Айна лишь пригубила вино и отставила бокал со словами:

— Прошу вас, ваше высочество… давайте будем… благоразумны. Мне нужно вернуться к тете Розамунде… Возможно, мы встретимся в другое время.

Она говорила, а сама знала, что больше всего ей хочется никогда больше не видеть великого князя. Но вначале ей предстояло как-то покинуть яхту. Однако она понимала, что, если попытается бежать, его слуги тотчас ее остановят.

Великий князь осушил свой бокал наполовину, прежде чем отставить, а потом взял Айну за руку. Ее холодные пальцы были напряжены, но он, по-видимому, ничего не заметил.

— Вы прелестны. Скажу больше, такой красавицы я не встречал уже многие годы! — Его лицо расплылось в плотоядной усмешке. — Знаете, что я собираюсь сделать, Айна? Дать вам все, что только можно, — платья, драгоценности, меха, карету, лошадей, а после отъезда из Монте-Карло дом в Париже, где мы будем очень счастливы.

С минуту Айна смотрела на него в полном изумлении.

— Не могу понять… почему ваше высочество желает поступить… так необычно… Насколько я знаю, у вас есть жена в России… Уверена, она обрадуется всем этим вещам.

— У моей жены есть все, что нужно, — ответил великий князь, — но вы так красивы, моя малышка, что вам нужна соответствующая обстановка, чтобы подчеркнуть вашу красоту.

— Для меня… совершенно невозможно… принять то, что вы предлагаете. — От страха Айна говорила еле слышно. — Я должна… поблагодарить ваше высочество за такую щедрость… и могу только отказаться от вашего предложения… А теперь мне пора идти!

С этими словами она вскочила с дивана и хотела уже броситься к двери, но великий князь крепко держал ее запястье и не отпускал. Пока она пыталась вырваться, он медленно поднялся с дивана.

— Убежать не удастся, — тихо проговорил он. — Вы нужны мне, я намерен завоевать вас и заставить полюбить себя. То, что вы сопротивляетесь, а не податливы, как большинство женщин, делает мою задачу еще более захватывающей.

От этих слов, произнесенных с легким акцентом, Айну пронзил ужас. Когда князь впервые заговорил с ней, она почувствовала какую-то угрозу, но сейчас он вызывал в ней ужас и отвращение.

Она была совершенно невинна и в то же время сознавала, что предложение великого князя порочно. От одной мысли, что он дотронется до нее, ей хотелось кричать во весь голос.

Князь привлек ее к себе решительно, но медленно, как будто смаковал то, что она его пленница. Айна боролась, стремясь высвободиться. А он безжалостно сжимал объятия все крепче и крепче, пока его руки не сомкнулись вокруг нее стальным кольцом.

Айна изо всех сил старалась оттолкнуть его. По тому, как он тихо, раскатисто рассмеялся, она поняла, что сопротивление лишь забавляет и подхлестывает его.

— Отпустите меня! Отпустите! — кричала девушка.

Она поворачивала голову то в одну, то в другую сторону, пытаясь не позволить ему поцеловать ее, и князь, не сумев поймать губы, грубо и настойчиво прильнул к шее девушки.

Айна продолжала вырываться, пока не почувствовала на своей коже его укус. На секунду ее сковал страх. Потом она ощутила, как на ее грудь легла его рука, и ей показалось, что это звериная лапа рвет на части ее тело сквозь тонкий шелк платья.

— Мы пойдем в мою каюту, — сказал великий князь. — Хочу прижать тебя к себе ближе, чем сейчас. Я научу тебя любви. От одной этой мысли у меня вскипает кровь!

Его низкий страстный голос звучал для Айны, как рев дикого зверя. Удерживая Айну одной рукой, князь подталкивал ее к двери, а девушка в отчаянии почувствовала себя жертвой, рабыней. Она решила, что скорее умрет, чем позволит ему осуществить свое намерение.

Князь двигался быстро, словно торопился, а девушку по-прежнему сковывал ужас. Она понимала, что, если князь сделает ее своей, как грозился, ей незачем будет больше жить. Все это промелькнуло у нее в голове мгновенно, она была слишком испугана, чтобы думать спокойно.

  43