Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
38 
А вот их первый поцелуй… И их первый танец…
Публика была очарована этой импровизацией, но вряд ли кто-нибудь догадывался, что сейчас Лейла рассказывает об их первой ночи любви.
Сможет ли кто-нибудь, кроме него, ощутить всю глубину ее боли, когда он ушел рано утром, оставив ее одну?
Сможет ли кто-нибудь, кроме него, понять, что ее пальцы говорят о смятении и страхе, но вместе с этим и о радости, когда она узнала, что в ней зародилась новая жизнь?
А потом музыка начала рассказывать об их первых днях, проведенных вместе. Она повествовала о гневе, который рассеивался, о ссорах, которые скорее вылечивали, чем причиняли боль. О неуверенных шагах к близости. Не говорила она только об одном…
Неожиданно музыка стихла. Лейла подняла глаза и встретилась с его взглядом.
Зал взорвался аплодисментами. Ей никогда не аплодировали, в ресторанах это не принято. И нарушение правил ошеломило Лейлу. Но самым большим сюрпризом стали для нее слова Джеймса.
Когда они вышли на улицу, он сказал:
– У тебя талант. Твоя игра изумительна.
– Спасибо.
– Ты рассказывала о нас, верно?
Лейла улыбнулась.
– Нет. Должно быть, ты переусердствовал с кальяном. – Она показала на кафе, которое в связи с поздним временем было закрыто. – Вот здесь я обычно после работы покупала кофе, а потом шла в парк, смотрела на людей и мечтала.
– О чем?
– Что я принадлежу всему этому. Что это мой мир.
– Мы можем пойти в парк сейчас.
– Но ведь уже ночь! – удивилась Лейла.
– Ты не одна.
«Я всегда была одна», – с грустью подумала она.
Однако сейчас она не чувствовала себя одинокой.
Они вошли в темный парк, и она показала Джеймсу скамейку, на которой любила сидеть. Но сегодня они решили полежать на траве и посмотреть на звезды.
– Здесь их очень мало, – заметила Лейла. – На моей родине их миллионы…
– Здесь их не меньше, поверь. Просто в городе слишком много света, и их трудно увидеть.
Лейла улыбнулась.
– Ты очень хороший учитель. – С Джеймсом она никогда не чувствовала себя глупой. – Ты так терпелив со мной.
Он повернул голову и посмотрел на нее.
– Ты очень скучаешь по дому?
Лейла смотрела на небо и пыталась представить, как бы отреагировал Джеймс, если бы она сказала, что теперь ее дом здесь. Что он и есть ее дом. Что такой заботы и внимания, которыми он ее окружил в последние недели, она никогда не знала.
Джеймс первым нарушил затянувшееся молчание.
– А я скучаю по своему дому, – вздохнул он. – У меня недалеко отсюда квартира. Но я искренне считал, что нам будет лучше в отеле. Ну, там ужин в ресторане и прочее…
– Мы не часто выходим куда-нибудь.
– Верно. Мне начинает нравиться завтрак в постели. – Их взгляды встретились. – С тобой.
– Мне тоже, – призналась Лейла.
Джеймс оперся на локоть, его ладонь коснулась ее щеки.
– Давай будем жить в моем доме, Лейла. Ты и я.
– Ты этого действительно хочешь? – спросила она.
– Больше всего на свете.
И он поцеловал ее. Поцелуй был долгим, и в этот раз ее язык оказался более проворным.
Да, она любила Джеймса.
Лейле хотелось ласки, хотелось больше, чем мог дать этот поцелуй. Его рука была прижата к ее щеке, ее рука лежала у него на затылке. Он поднял голову и произнес слова, которые она так жаждала услышать:
– Я люблю тебя.
Она тоже любила его. В этом принадлежащем только им одним мире, в мире, в котором они нашли друг друга.
– Я влюбилась в тебя в самую первую ночь, – призналась Лейла.
– Теперь я это знаю, – сказал Джеймс. Знал он и то, какую боль причинил ей. – У тебя не было с собой ни одежды, ни телефона, ничего. Я думал, что ты журналистка или кто-нибудь еще, кого наняла Изабелл, чтобы подставить меня.
Джеймс поглаживал ее грудь, говоря об этом. Теперь Лейла не побоялась бы сказать, что в чем-то он прав. Шпионкой оказалась новая подруга Зейна. Это она назвала их имена прессе.
Но теперь это было не важно.
Они любят друг друга, и он хочет, чтобы они вместе жили в его доме.
Глава 12
Джеймс и Лейла прошли мимо швейцара и оказались в просторном, элегантно оформленном холле с огромной люстрой на потолке и пятью лифтами. В середине холла, на полированном столе, стояли цветы, которые вполне могли бы составить конкуренцию цветам в королевском дворце.
Вслед за ними в холл вошла хорошо одетая пожилая пара. Седоволосый мужчина и высокая стройная женщина о чем-то громко спорили.
38 
