Последние отзывы

  47  

Катрина знала, что в этом была похожа на свою мать, которая любила лишь одного человека.

«После того как я увидела твоего отца, — говорила она Катрине, — для меня больше не существовало других мужчин. Если бы даже все красавцы мира преклонили предо мной колена, я бы не заметила их!»

При этом на лице матери появлялась улыбка, полная восхищения и нежности, что делало ее еще краше.

Катрина отвечала, улыбаясь: «Папа то же самое говорит о тебе».

«О, дорогая, мы так счастливы, — продолжала мать, — и я молюсь, чтобы однажды, когда вырастешь, ты тоже встретила такую любовь, которая сделает тебя счастливой».

«Именно так я и люблю герцога, мама, — промолвила сейчас Катрина, — но… поскольку он не разделяет со мной этого чувства… наша супружеская жизнь никогда не будет подобна вашей с папой».

Катрина вскрикнула от ужаса при мысли, что вместо их свадьбы с герцогом ее почему-то продадут неизвестному человеку. Таким образом герцог добьется желанной свободы, избавившись от навязываемой ему докучливой девчонки.

Катрина закрыла лицо руками и разрыдалась. Она понимала, что это случилось потому, что графиня тоже была влюблена в герцога. Даже если она и не представляла уже для него никакого интереса, ее место могли занять десятки других обворожительных красоток.

Лошади медленно тащили вперед фургоны. Затем снова была остановка, и Катрина услышала, что лошадей распрягли и отпустили пощипать траву. Через некоторое время она почувствовала запах костра, на котором цыгане, вероятно, готовили себе пищу.

Она когда-то слышала, что цыгане предпочитают передвигаться в ночное время, а днем обычно скрываются от людских глаз. Они проехали уже много миль. Даже если к этому моменту ее исчезновение и заметили, никто, наверное, не имеет ни малейшего представления, в каком направлении ее следует искать.

Скорее всего герцог подумал, что она сбежала. Но с другой стороны, учитывая его ум и проницательность, можно было предположить, что он обратил внимание на то обстоятельство, что она ничего не взяла с собой из одежды. Разумеется, он догадался, что если бы она собралась бежать за границу, как намеревалась прежде, то не рискнула бы путешествовать в одном вечернем платье, украшенном цветами. По крайней мере она надела бы на себя что-нибудь более подходящее, чтобы не привлекать внимания.

«Господи, помоги ему разыскать меня… Господи… помоги ему…» — молилась Катрина.

И в эту минуту она услышала топот конских копыт. Сердце ее учащенно забилось: неужели свершилось чудо и это был герцог!

Поднявшись с кровати, она подошла к двери и прислушалась к тому, что происходит снаружи. Ей показалось, что раздался голос герцога. Но тотчас все сомнения рассеялись, когда он резко и властно произнес:

— Мне необходимо переговорить с бароном вашего табора. Где он?

Вскрикнув от счастья, Катрина принялась стучать в запертую дверь.

— Я… здесь! — кричала она. — Я… здесь! Спасите… меня! Пожалуйста… спасите меня!

Всю дорогу, следуя за Рамоном по лесам и невозделанным полям, герцог не переставал ощущать тревогу. Порой им попадались следы от колес, которые, как он надеялся, были оставлены цыганскими фургонами. Однако из-за длительного отсутствия дождей поиски затруднялись.

Герцог скакал во весь опор, полностью доверившись Рамону в выборе правильного маршрута. Он принял решение обратиться за помощью в полицию, если им не удастся отыскать Катрину до того времени, как они доберутся до Лондона.

Лошади уже были взмыленными, да и седоки обливались потом, когда Рамон показал рукой вперед. Сквозь деревья вдали герцог разглядел цыганские фургоны. Он строго приказал себе не радоваться преждевременно.

В это время года встреча с цыганами не была такой уж редкостью. Те, кого они видели сейчас, могли быть из другого табора и ничего не знать о цыганах, которые были в Линде.

Натянув поводья, герцог остановил свою лошадь. По выражению лица Рамона он догадался, что они нашли именно тех, кого искали.

После того как он спросил, кто старший, герцог неожиданно услышал голос Катрины. Подъехав к фургону, откуда раздавался крик, он спешился и отпер дверь. В тот же миг в проеме появилась Катрина. На мгновение задержавшись на помосте, где было сиденье кучера, она взглянула на него сверху сияющими от радости глазами. Герцогу показалось, что счастье, которым светилось ее лицо, делало Катрину еще красивее.

  47