Последние отзывы

  42  

— Представляю, как сильно он обрадуется, получив его. — С этими словами дон Карлос вышел, но не успела закрыться за ним дверь, как в комнате появился Соуверби:

— Мисс Каннингхэм! Вы действительно преподнесли нам сюрприз. Не желая вас обидеть, могу сказать, что от вас я никак не ожидал такого благородного поступка.

Лючия поняла, что сэр Чарльз хотел сделать комплимент, но вышло это у него неуклюже. Сам того не желая, Соуверби лишний раз подчеркнул ее незаметную роль в доме отца.

Поскольку Лючия молчала, продолжая с интересом смотреть на полковника, тот продолжал:

— Чрезвычайно неприятно, что теперь мы не сможем воспользоваться помощью дона Карлоса. Он оказал нам бесценную услугу, когда был у испанцев, и своей последней победой Боливар в значительной степени обязан лично ему.

— Я удивлена, что они вообще смогли его разоблачить! У вас есть соображения, как это могло произойти?

— Одним лишь небесам известно! В конце концов, у Карлоса были доверенные лица: слуги, связные, собственная агентура… Среди них всегда найдется человек, который посчитает, что испанцы заплатят больше, чем патриоты.

— Кроме того, они не прочь заплатить за оружие, которое находится на судне моего отца!

— Да, генерал Боливар говорил мне, что ваш отец предлагал ему это оружие, но о снижении стоимости или о кредите сэр Каннингхэм и слышать не хотел.

— Сэр Соуверби, а не могли бы вы рассказать мне, как прошла встреча генерала с Сан-Мартином? — Лючии больше всего хотелось изменить тему беседы, стыдясь за то, что англичанин Соуверби не раз рисковал своей жизнью за республику, в то время как его соотечественник, англичанин Каннингхэм, заботился только лишь о своем кармане.

— Да здесь особенно нечего рассказывать! Пока Сан-Мартин из Перу добирался на своей шхуне «Македония», Боливар прибыл в Гуаякиль несколькими днями раньше. Его торжественный въезд в город через триумфальную арку был весьма впечатляющим, и он без особого труда завоевал симпатии местного населения. — Соуверби не смог сдержать улыбки. — Гуаякиль без боя капитулировал перед обаянием генерала. Когда в порт наконец-то прибыл Сан-Мартин, Боливар встретил его на берегу со словами: «Добро пожаловать, мой генерал, в Гуаякиль — в самое сердце Великой Колумбии!»

— Представляю лицо Сан-Мартина в эти минуты!

— Ха! Мне показалось, что он постарел на десяток лет. Говорят, что уезжал он после переговоров, накурившись опиума, чтобы хоть как-то заглушить обиду. Кроме того, Сан-Мартина скрутил ревматизм.

— Бедняга!

— Да уж! Тут нечего добавить. После первых же слов Боливара Сан-Мартин, отбросив былые амбиции, стал тихим и покладистым. Видимо, он понял, что мир на континенте и консолидация с Боливаром — залог его собственного положения в Лиме.

— Что было дальше?

— Боливар показал Сан-Мартину письмо, полученное из Лимы. В общих чертах это была декларация надвигающейся революции с требованием пересмотреть конституцию. На следующий день Сан-Мартин покинул Гуаякиль, обдумывая новый вариант конституции. Теперь-то уж пришел конец его авторитаризму — власть принадлежит только конгрессу. Он даже немного поприсутствовал на балу победы, куда, конечно, был приглашен. Когда Боливар провожал его на «Македонию», Сан-Мартин объявил о своем намерении закончить политическую карьеру и удалиться на покой во Францию.

— Бедняга! — снова сказала Лючия. — Мне кажется, это даже жестоко, — вырвалось у нее.

— Согласен, мисс! Но иначе Гуаякиль не вошел бы в состав Великой Колумбии, и это была бы глубочайшая политическая ошибка.

Дверь отворилась. И сердце Лючии замерло — вместе с доном Карлосом в гостиную вошел сам Боливар. И она, и полковник вскочили на ноги, пока генерал широким шагом пересекал комнату, издалека протягивая руки:

— Мисс Каннингхэм! Оланета рассказал мне все, не надо лишних слов и объяснений. Теперь я хочу знать только одно — как я могу отблагодарить вас за столь неоценимую услугу? — Боливар взял Лючию за обе руки и прижал их к своим губам. — Боюсь, до сегодняшнего дня я по достоинству не оценивал участие некоторых англичан в этой войне. Надеюсь, полковник поймет меня правильно. Эта женщина, — он обратился ко всем присутствующим, — не только красива, но и поразительно смела!

Лючия покраснела:

— Благодарю вас, генерал. Позвольте мне поздравить ваше превосходительство с замечательной победой в Гуаякиле. Полковник Соуверби был так любезен, что рассказал мне обо всем.

  42