Единственное, что совсем не похоже на Холт- исторически не верно: ггероиня, на самом деле, вышла... 
140 
– Послушайте, у девочки сейчас сложный период.
– Я понимаю, поверьте. У Иви отличный потенциал.
– Да! Она хорошо училась, несмотря на то что тетка перевозила их с Корой с места на место множество раз. Мне кажется, ей просто скучно. Ей нужна более сложная программа. Когда Иви перейдет в среднюю школу, я поговорю об учебной нагрузке с ее учителями. – Как только избавлюсь от фобии чужих взглядов и разговоров с незнакомцами.
– Да, хорошо, но… сейчас нам нужно разобраться с текущей проблемой. Она постоянно ждет удара, постоянно ищет драки, ругается и проявляет насилие.
– Иногда то же можно сказать и обо мне.
– Простите?
– Да ладно вам. Она же ходячая мишень для других детей. У вас есть еще хоть один ученик смешанной расы? Я имею в виду черно-белых, как Иви.
– Что бы вы там себе ни думали, люди здесь, в горах, – не какой-нибудь тайный Ку-Клукс-Клан! У нас есть ученики с индейскими корнями, есть с примесью индийской крови, азиатской, испанской. Проблема Иви не в расе, а в личности.
– То есть мы с вами обе считаем, что чувствительность Иви вполне объяснима?
– Бить других детей по лицу – это не чувствительность, мисс Дин. Это антисоциальное поведение.
– Вы же не станете сообщать об этом случае миссис Ганзе из ювенальной службы?
– Простите, но я обязана. Я вынуждена.
Я оглянулась по сторонам. Наткнулась взглядом на плакат с просьбой о пожертвовании.
– А что если я перечислю школе значительную сумму денег?
– Не пытайтесь меня подкупить, Кэти.
– Не буду, даю вам слово. Я все равно сделаю пожертвование, хорошо?
– Спасибо вам.
Все шло наперекосяк. Я никогда раньше не предлагала людям взятки. Когда ты богата, красива и знаменита, тебе и так многое позволено. Я почувствовала, как опускаются плечи.
– Что именно говорили ей одноклассники?
– Я позову ее, и пусть она сама вам расскажет.
Через несколько секунд в кабинет проскользнула Иви. С одного ее плеча свисал огромный черный рюкзак в готическом стиле. Руки она прятала в карманах камуфляжных штанов, подобранных на два размера больше. Плечи жалко горбились под линялой розовой гавайкой, наброшенной на синий свитер. На бледно-коричневых руках я насчитала не меньше десятка фенечек, а непослушная копна рыжеватых кудряшек сопротивлялась любым попыткам ее усмирить и торчала во все стороны, как дикая изгородь. Я часто хотела посоветовать Иви сменить имидж, косметику, но эта уличная-девчонка-гот-пацанка явно давала понять, что не потерпит моих девчачьих фокусов.
Увидев меня, Иви замерла и широко распахнула глаза.
– Ты как попала сюда одна?
– Приехала.
В ее глазах заблестел страх.
– С Томасом что-то случилось?
– Нет. Он дома, наблюдает за строительными работами.
– Так ты… приехала сюда сама? Это надо было очень на меня рассердиться.
– Я просто беспокоилась о тебе. Скажи мне, что случилось.
Она нахмурилась.
– Я не буду извиняться.
– Да я и не прошу. Просто скажи мне правду о том, что произошло.
– Да какой-то засранец начал меня обзывать. Я влепила ему по брекетам.
– Как он тебя назвал?
Она переступила с ноги на ногу.
– Какая разница? Пусть меня накажут. Мне плевать…
– Ты уже превысила свою норму ругательств передо мной и директором.
Иви поморщилась, пожевала нижнюю губу и пожала плечами.
– Пусть меня накажут. Мне больше нечего сказать.
Директор вздохнула.
– Жертва нападения назвала Иви «толстой уродливой афродурой». Его за это тоже накажут.
Иви посмотрела на меня несчастными глазами.
– «Афродура» для них все равно что «ниггер».
Директор поморщилась.
– Я совершенно уверена, что это не так.
– Я знаю, когда меня пытаются так назвать. Я слишком часто слышала это слово.
– Но не в этот раз. Ты позволила своему воображению нарисовать то, чего не было.
Мой материнский инстинкт вздыбил шерсть.
– Тот мальчишка, которого ударила Иви. Он получил наказание за свои слова?
– Да.
– Те же два дня отстранения от уроков, что и Иви?
– Не-е-ет.
– Почему нет?
– Потому что ударившего всегда наказывают строже избитого. Таково правило.
– В общем и целом оно звучит честно. Но не тогда, когда избитый спровоцировал ударившего своей расовой ненавистью.
– Расовой ненавистью? Нет. Послушайте, если она извинится за то, что его ударила, и пообещает больше не бить учеников, я смягчу ее наказание до одного дня, как у него.
140 
