76 
Себастьян был на полпути к дому, когда осознал, что забыл трость у дерева. Страстная сцена с Абигайль Уэстон заставила его забыть об изувеченном колене, а воспоминания о вкусе ее кожи притупили боль от ходьбы. Он помедлил, подумывая о том, чтобы вернуться за тростью, но затем пожал плечами и зашагал дальше по тропинке, ведущей в Монтроуз-Хилл. Дома имелась другая трость, а в данный момент ему не терпелось даже больше, чем раньше, отправиться в Бристоль.
Он молил Бога, чтобы дядино наследство не оказалось пустышкой. Тысяч десять фунтов вернули бы мистеру Себастьяну Вейну статус респектабельного джентльмена, не богатого, но независимого и прочно стоящего на ногах. Восемь тысяч избавили бы его от долгов и восстановили его платежеспособность. Четыре или пять позволили бы содержать жену, особенно если у этой жены имеются собственные средства. Даже две тысячи явились бы огромным подспорьем, позволив уплатить часть долгов и освободить от самых насущных выплат.
Конечно, женитьба на Абигайль Уэстон восстановила бы его финансовое благополучие. По слухам, ходившим в городе, за каждой из дочерей Уэстона давали приданое в сорок тысяч фунтов, если не больше. Абигайль права: его удерживает гордость. Он не охотник за приданым и не желает давать основания, чтобы его называли таковым. Если бы только он мог избавиться от долгов! Этого было бы достаточно, чтобы предстать перед мистером Уэстоном с чистой совестью и спокойной душой. Не в его силах заменить изувеченную ногу на здоровую, и даже сорока тысяч фунтов, возможно, не хватит, чтобы полностью восстановить его поместье, но, по крайней мере, он не будет нахлебником.
Немного удачи, и он сможет все наладить. Себастьяну всегда претила мысль, что Абигайль будет смотреть на него и гадать, не повлияли ли на его чувства ее деньги. Он еще не настолько лишился достоинства! Одно дело, если люди будут шептаться за его спиной, что он женился из-за денег, – что, наверное, неизбежно, учитывая имущественное неравенство семьи Уэстон и его самого, – и совсем другое, если Абигайль будет думать так же. Она, по крайней мере, должна знать без тени сомнений, что он женился на ней по любви.
На мгновение шаги Вейна замедлились. Он мог бы сказать ей о своих чувствах сегодня. Новости о дядином наследстве могут подождать, пока он вернется из Бристоля, точно зная, как это отразится на его положении. Собственно, он чуть было не сказал обо всем, когда Абигайль смотрела на него своими сияющими глазами и ждала. Но почему-то… не сказал.
Себастьян тряхнул головой, прогоняя навязчивые мысли, и снова ускорил шаг. Будет лучше, если он расскажет ей о своей любви, когда сможет сопроводить это признание предложением руки и сердца. Признание подождет, пока он вернется, восстановив – даст бог – свою денежную независимость и фамильное достоинство. А потом у него будет все время мира, чтобы заниматься с ней любовью.
Глава 14
После отъезда Себастьяна интерес Абигайль к прогулкам несколько угас. Она по-прежнему гуляла в лесу, но только однажды встретила Бориса. Пес гнался через заросли папоротника за каким-то проворным зверьком, и она даже не удостоилась дружелюбного облизывания руки. Грот тоже потерял свою привлекательность. Хотя Себастьян оставил там ковер и подушки и сказал ей, что она может пользоваться ими, Абигайль знала, что без него это будет совсем не то же самое. А потом погода стала облачной и прохладной, положив конец ее прогулкам.
Благодаря вынужденному затворничеству у Абигайль было полно времени, чтобы заново переживать каждое мгновение их с Себастьяном последней встречи. Она размышляла над каждым его словом, отыскивая скрытые знаки его намерений. Не может быть, чтобы он ничего не имел в виду, решила она. Себастьян скрупулезно честен. Вряд ли мужчина, сказавший, что она сводит его с ума, стал бы дразнить ее, наводя на мысль, будто он собирается сделать ей предложение, если бы это не входило в его планы. Жаль, Себастьян не рассказал ей, что за дело у него в Бристоле, но у Абигайль сложилось впечатление, что он не слишком уверен в его положительном исходе. Возможно, он узнал, что его инвестиции оказались удачными, или получил многообещающее предложение. Понятно, что в обоих случаях распространяться на эту тему было бы преждевременно.
И все же если Себастьян действительно не имеет понятия, насколько результат поездки в Бристоль улучшит его положение – хотя и питает на это большие надежды, как он выразился, попросив поцеловать его на удачу, – разве стал бы он упоминать о разговоре с ее отцом? Абигайль не могла придумать ни единой причины, зачем ему нужно поговорить с ее отцом, кроме одной. Вряд ли Себастьян стал бы упоминать ее отца, если бы сомневался в благополучном окончании дела. Но если поездка не играет решающей роли, тогда почему он просто не сказал, что любит ее, когда она находилась в его объятиях, изнывая от страсти?
76 
