28 
— Ханна, на минутку, пожалуйста.
Обычная фраза, произнесенная ледяным тоном. Радость от заключения двухмиллионной сделки испарилась.
— Я приду после того, как провожу Франко в офис.
— Буду ждать.
Освободившись, Ханна вошла в его кабинет и села у стола.
— Если Константин приехал купить лошадей, почему он разговаривал не со специалистами? — поинтересовался Уайет.
— Во-первых, он хотел получить полную информацию о родословной и темпераменте лошадей, а это знаю только я. Во-вторых, Меган рекомендовала ему меня.
— Кто такая Меган?
— Моя кузина. Она занимается выездкой лошадей в Европе. — Ханна указала на одну из фотографий.
Сейчас Меган сказала бы, что надо вынудить противника защищаться, ударив по слабому месту. Слабостью Уайета был недостаток знаний о лошадях.
Молодая женщина набрала в легкие воздуха:
— О чем вы думали, позволяя пилоту лететь так низко над загонами? Вы напугали лошадей.
— Я искал вас.
Желудок Ханны сжался. Начинается.
— Зачем?
Уайет уперся кулаками в стол и наклонился вперед, отчего ее сердце забилось вдвое быстрее, а губы пересохли.
— Я прочитал то, что вы мне дали, потом получил еще кое-какие сведения об исследованиях в этой области. Может быть, ваши теории — не такая уж чушь.
От удивления и облегчения Ханна не могла вздохнуть. Ух ты! И это говорит мужчина, который никогда не признается, что он не прав!
— Я лично видела, как помогает иппотерапия.
— Я записал Сэма на прием к одному из ведущих специалистов в этом вопросе. Вы поедете с нами. Вам легче будет понять, принесет ли это лечение какую-то пользу.
Снова проблема. Если она и Сэм окажутся в обществе Уайета, старик обязательно проговорится о занятиях с Феникс. Как ни хотелось Ханне похвастаться прогрессом, достигнутым всего за три дня, еще слишком рано признаваться в этом.
И потом, придется провести с ним ночь в одном отеле. И это после того, что было между ними! Плохая идея.
— А… когда? — промямлила Ханна, судорожно изобретая предлог для отказа.
— Вертолет отвезет нас в аэропорт, как только вы соберете вещи. Сэм записан к врачу на завтра. Мы полетим в Атланту на самолете компании и вернемся вечером в четверг.
— Я не могу.
Его лицо потемнело.
— Это не просьба, Ханна.
— Уайет, я отказываюсь не из-за упрямства. Я действительно не могу полететь — ни на этой неделе… возможно, и ни на следующей.
— У вас есть на это серьезная причина?
Ханна покрутила в пальцах карандаш:
— Одна из кобыл может ожеребиться в любой момент. Мне нужно проследить за ней. Она немолода, а жеребят должно быть двое. У людей двойня — обычное явление, у лошадей — нет. Судя по состоянию Сейбл, роды будут тяжелые.
— Почему этим не может заняться ветеринар?
Ответ ему не понравится.
— Это одна из спасенных лошадей.
Уголки губ Уайета опустились.
— Не волнуйтесь. Если жеребята выживут, их можно будет продать, чтобы покрыть издержки.
— Если?
Ханна не выдержала:
— Шансы, конечно, невысоки. Честно говоря, мне нужно осмотреть кобылу прямо сейчас. Я не знаю, как вам удалось быстро записаться на прием к специалисту, хотя люди обычно ждут месяцами, но вы не пожалеете, а я с нетерпением буду ждать вердикт врача.
Уайет фонариком освещал номера на стойлах в темной конюшне. Это безумие, но ему необходимо было увидеть Ханну. Сегодня же.
Врач поддержал ее идею. Невролог считал, что занятия с лошадьми помогут замедлить развитие болезни.
Наконец Уайет нашел нужное стойло. Какой-то потусторонний красный свет заливал его. Два крошечных жеребенка лежали рядышком на соломенной подстилке в дальнем углу под красными лампами. Что-то вроде инкубатора?
Это, должно быть, те самые двойняшки, о которых говорила Ханна. Но где их мать, и почему она не с ними?
И где Ханна?
Его внимание привлек шорох. Уайет разглядел в ближнем правом углу длинные ноги в джинсах. Эти ноги он узнал бы везде — так как постоянно думал о них.
Ханна, свернувшись клубочком, спала, вывернув голову так, что ей была обеспечена боль в шее на следующее утро.
Уайет отодвинул задвижку. Ханна подскочила:
— Джереми?
— Нет. Уайет.
Кто, черт возьми, такой этот Джереми, и почему она ожидает его среди ночи?
— Что вы здесь делаете? — спросил он.
— Присматриваю за жеребятами.
28 
