Последние отзывы

  30  

— Нет, я не чувствую ничего, кроме боли, — ответила Ли.

— Вообще ничего не чувствуешь?

Ли покачала головой. Она была так утомлена, что едва могла говорить.

Повитуха положила руку на живот Ли и, уставившись в противоположную стену, о чем-то задумалась.

— Я должна проверить, как там ребенок, — наконец сказала она. — Прошу вас покинуть спальню, милорд.

— Нет, пусть он останется, прошу тебя, — прошептала Ли, еще сильнее сжав руку Девона.

— Мужчине здесь не место, — решительно заявила старуха Эдит. — Если, конечно, он не является отцом этого ребенка.

— Я не уйду, — ответил девон.

Прищурившись, старуха Эдит посмотрела на него.

— Значит, вы признаете себя отцом?

— Да, — ответил он. В конце концов, какая разница, кто отец ребенка? Он уже и так достаточно рассказал миссис Питни и ее сыну. Бедный влюбленный Адам, наверное, напуган до смерти.

Ли что-то протестующе воскликнула, но Девон сразу успокоил ее, сказав:

— Пусть все останется как есть. Тебе сейчас следует думать о ребенке. Потом, когда все закончится, мы снова вернемся к этому разговору.

Старуха Эдит принялась осматривать Ли. Девон отвернулся и начал что-то нашептывать Ли на ухо, пытаясь успокоить ее. Он понимал, как ей сейчас больно. Наконец Эдит закончила осмотр и, сложив пополам простыню, поднялась на ноги.

— Что с моим ребенком? — едва слышно спросила Ли.

— О-о, с ним все будет хорошо, — заверила ее старуха Эдит, однако ее лицо подозрительно покраснело. Она вышла из спальни.

— Я принесу тебе воды, — сказал Девон Ли. Она кивнула в ответ, и он последовал за старухой Эдит, плотно задернув за собой занавеску.

Подойдя к повитухе, которая стояла возле горящего очага, он спросил:

— Что случилось?

Опустив глаза, она отвернулась от него и начала наливать горячую воду в чашку с заваркой.

— Я не знаю, — поставив чайник на стол, сказала она. — Первые роды часто бывают очень трудными, — пояснила повитуха.

Помолчав с минуту, Девон признался:

— Она упала. Старуха Эдит задумалась.

— Что ж, — наконец сказала она, — это плохо. У нее могло что-то порваться внутри. Могло случиться все, что угодно.

Обезумев от злости, он набросился на нее.

— Неужели вы не знаете, что с ней?

— Я знаю только одно — эта девочка может умереть вместе со своим ребенком, — гневно прошептала она. — Даже если бы я знала, почему у нее прекратились схватки, то все равно я ей ничем не смогла бы помочь, — сказала она и отвернулась от него. Девон вспомнил, что первая жена его кузена Рекса умерла при родах, производя на свет их младшего сына. Тогда Девон не обратил на это событие никакого внимания. Мэри была какой-то блеклой, ничем не примечательной женщиной, и их жизненные дороги почти никогда не пересекались. Однако, оказавшись здесь, в этом доме, на который обрушилась жестокая снежная буря, и видя, как мучается Ли, он снова вспомнил о Мэри. Бедная Мэри, она умерла, и все забыли о ней.

Девон смотрел на чашку, наблюдая за тем, как заваривается чай, и думал о том, что сказала ему повитуха. Неужели Ли может умереть?

— Heт! — воскликнул он. — Мы не позволим, ей умереть. Это невозможно.

— О-о, очень даже возможно, — ответила старуха Эдит. Она достала из кармана юбки флягу и подлила в чай добрую порцию рома — для храбрости.

— Девон! — дрожащим голосом позвала его Ли.

— Идите к ней, — сказала старуха Эдит. — Вы ей сейчас нужны больше, чем я. Но только ничего ей не говорите. Если мы хотим, спасти ее, то нужно заставить, ее бороться за свою жизнь. Идите.

Каждый шаг по направлению к спальне давался Девону с большим трудом. Ему казалось, что к его ногам привязали тяжелые гири. Подойдя к двери, он откинул занавеску.

— Ты что, поругался со старухой Эдит? — спросила Ли. Опустившись перед кроватью на колени, Девон взял ее маленькую ручку. Почувствовав, что на глаза наворачиваются слезы, он стиснул зубы.

— Старуха Эдит прямо сказала мне о том, что у меня, как у отца твоего ребенка, есть определенные обязанности.

— Но Девон, ты не…

Она не договорила, потому что у нее снова начались схватки. Старуха Эдит появилась в дверном проеме, держа в руках чашку чая. Опытным глазом повивальной бабки она посмотрела на Ли.

— Неужели это всегда сопровождается такой жуткой болью? — простонала Ли. — Мне кажется, что мое тело разрывается на две половины.

  30