очень нудно 
3 
— Мама, давай поговорим о чем-нибудь другом? — не выдерживаю я. — Я звоню узнать о тебе, а не о твоем кибере!
— Так ведь это одно и то же, — удивляется мама. — Теперь он часть моей жизни, Лидия, как и Макс. Неужели разговоры о Максе тебя тоже раздражали?
— Макс был частью и моей жизни, мам. — Я до сих пор скучаю по нашему шкодливому черному лабрадору — он всегда безумно радовался моему приходу, а потом лежал рядом на диване, положив морду мне на колено и блаженно вздыхая. — А про киборга мне слушать совершенно не интересно, ты же знаешь, как я к ним отношусь!
— Тогда расскажи что-нибудь сама, а я послушаю, — сухо предлагает мама. — Если, конечно, это будет мне интересно.
Практически невыполнимая задача. Моя работа для нее темный скучный лес, а личная жизнь — поле для стычек. Нет, это не я ханжа, это мама слишком… неконсервативна. Может, будь она построже в этом вопросе, папа от нее и не гулял бы.
Я огрызаюсь, мама обижается еще больше, и прощаемся мы очень холодно.
Я завариваю себе зеленый чай с ягодами годжи и вуайской вишней, выпиваю, успокаиваюсь и начинаю чувствовать себя немного виноватой. Ну что мне стоило просто слушать ее старческую болтовню и вовремя поддакивать? Какая разница, чему! Главное, что мама довольна, и киборга ей подарила я, поэтому все комплименты в его адрес, считай, мои. Гордиться надо, что прошло уже больше года, а мама по-прежнему на него не нарадуется.
Но я все равно чувствую себя родителем, сдуру купившему трехлетнему ребенку вувузелу. Он-то в восторге, да, а вот все остальные… И персонал, наверное, втихомолку смеется над малость тронувшейся на киборге шефиней, вот позорище-то…
***
Свое день рождения я отмечаю с бизнес-партнерами, в самом фешенебельном ресторане столицы. Нейтральная, ни к чему не обязывающая компания, легкие изысканные закуски. От горячего я отказываюсь, от десерта — тоже.
Партнеры не настаивают, делают комплименты моей фигуре.
Я берегу не фигуру, а аппетит. Вечером я лечу к маме на традиционный ужин в нашу честь — ведь, по ее словам, она тоже немало потрудилась ради этого праздника. Меня это немного коробит — ее день рождения принадлежит только ей, а мой, получается, «общий». Слава богу, у меня достаточно денег на in vitro-репликацию, и если я решусь завести ребенка, этот праздник будет безраздельно принадлежать ему.
Когда я сдуру проговорилась об этом маме, она усмехнулась и коварно заметила: «Но ведь тогда ты никогда недополучишь свою половинку праздника, Лидия». — «Ну и что? Она мне не нужна!» — «Если бы это было так, тебя бы не беспокоило, нужна ли она твоему ребенку. И что, если ему окажется нужнее нечто другое?».
С ней совершенно невозможно спорить, у нее просто иная логика.
Когда я приезжаю в ресторан, он уже закрыт, и персонал распущен по домам. В мой день рождения мама всегда готовит сама, и хотя меня раздражает ее постоянная беготня на кухню, «вкус детства» все искупает. Я никогда не заказываю индостарское крлоо в других ресторанах, их блюда кажутся издевкой над маминым фирменным рецептом.
Сегодня на кухню бегает киборг, а мама сидит напротив и наблюдает за мной со странным выражением лица, словно чего-то ожидая.
— Добавки? — вкрадчиво спрашивает она.
— Да, спасибо! — Я скребу вилкой по почти пустой тарелке, отправляю в рот последние крохи и от всей души говорю: — Так готовить крлоо как ты, мамочка, никто не умеет!
— Это не я готовила, — теперь мама улыбается, открыто и триумфально. — А Джек.
— Что?!
— Да, у мальчика талант.
Мама замолкает и переводит сияющий взгляд на киборга, а мне отчетливо слышится недосказанное: «не то, что у тебя». В детстве я часто помогала маме на кухне, особенно когда ресторан только становился на ноги и мы не могли позволить себе нанять помощника, но это воспринималось как невыносимо скучный однообразный труд. Въевшиеся в одежду и волосы запахи еды, короткие не накрашенные ногти, иначе все равно обломаются и облупятся… одноклассницы вечно надо мной смеялись. Я поклялась, что когда вырасту и разбогатею, то больше никогда не буду готовить, и держу слово уже пятнадцать лет.
Меня прорывает.
— Мама! — Я так раздраженно швыряю вилку на тарелку, что она отскакивает и прыгает по столу. — Это не мальчик! Это киборг, машина! Ты просто записала в него рецепт, а он его воспроизвел!
— Лидия, — голос матери серьезнеет, — за тридцать лет работы моего ресторана никто не смог воспроизвести этот рецепт. Ни мои подмастерья, ни конкуренты, которые приходили сюда с киборгами в надежде его выведать.
3 
