36 
Именно поэтому мне пришлось окончить экономический факультет, в то время как я хотел стать ветеринаром. Пришлось оставить друзей, потому что на встречи с ними попросту не хватало времени. Пришлось отказаться от обычных забав и причуд, свойственных молодости. Я ведь должен был стать совершенством… С папиной, разумеется, точки зрения. И я бросил все силы на то, чтобы «не подвести» отца.
Я окончательно понял, что все это мне осточертело, когда отец привел меня в «Вест компани», надеясь сделать своей правой рукой. Правой руки из меня не вышло, я оказался лишь жалким протезом, о чем поспешил сообщить отцу. Но тот не унимался. «Время покажет» – это его любимая фраза, из-за которой мне пришлось угробить в «Вест компани» лучшие годы жизни. Мне не нужны были деньги, плевать я хотел на престиж. Если бы отец хотя бы раз пригрозил мне лишением наследства, я, не раздумывая, ушел бы из дома. Но он не грозил. Он с завидным упорством и терпением добивался того, чтобы я «полюбил компанию, как собственное дитя». И вот, в тот момент, когда я собирался окончательно распрощаться с делом «всей его жизни», он умер. И оставил письмо, приговорившее меня к шести годам неусыпной заботы о «Вест компани».
В письме он просил меня о двух вещах. Во-первых, как я уже сказал, он просил меня шесть лет заниматься ненавистной мне работой. И не просто заниматься, а выкладываться так, как это делал он. Ему казалось, что с течением времени мой молодой задор сменится зрелой рассудительностью и я уже не оставлю директорского поста. Во-вторых, он просил ничего не менять в своем кабинете, который после его смерти должен был стать моим прибежищем. А стал моей каторгой, моей тюрьмой…
Отец был настоящим фанатиком своего дела и надеялся на то, что я тоже им стану. В этом нет его вины – династия предпринимателей началась с моего деда, который был таким же, как отец… Только я почему-то выбился из этой стройной логической цепочки. Наверное, пошел в мать, которой совершенно не помню, потому что она умерла, когда мне было два года. Кстати, отец так и не женился вторично, и я до сих пор признателен ему за то, что у меня не было мачехи…
Через пару дней я возьму отпуск и назначу заместителем своего будущего преемника. Посмотрю, как он справится с делами. Если все пройдет гладко и я с чистой совестью смогу передать бразды правления компанией в его руки, – то здравствуй, свобода…
Он замолчал. Сильный, грустный и такой одинокий… Совсем недавно мне казалось, что я и он бесконечно далеки друг от друга, что между нами огромная пропасть… Его рассказ перекинул над этой пропастью мостик, по которому я, если бы захотела, смогла бы пройти. Держась за тонкие поручни, глядя под ноги и боясь оступиться, но все же могла бы… И вдруг я поняла, что готова сделать шаг навстречу неизвестности, которую этот человек, сидящий так близко, воплощал для меня. Один маленький шажок… Если станет страшно, я ведь смогу повернуть назад?
– И когда истекает срок, оговоренный вашим отцом? – тихо спросила я, боясь разрушить хрупкую тишину, повисшую между нами.
– В этом году. Я выполнил все, что хотел отец, и теперь свободен. Только куда девать эту свободу? Да, как и предполагал мой мудрый родитель, юношеский запал исчез. Одна беда – рассудительность так и не пришла. Конечно же, я не останусь в компании. Мне нужно выбраться из этой клетки, но мир вокруг нее мне не известен. Придется открывать его заново. Год назад я познакомился с Джекки и решил, что она поможет мне узнать этот мир. Но у Джекки, как выяснилось, своя клетка. Правда, в отличие от меня, она заперлась в ней добровольно и открывает дверь лишь в случае крайней надобности. Но я намерен с этим бороться. Знаете, – улыбнулся он, – как сказочный принц спасает свою заколдованную принцессу…
Вернись на землю, Ванда! – мысленно приказала я себе. Он выговорился тебе, но это совсем не означает, что нужно забыть все условности и сломя голову бросаться ему на выручку. В жилетку плачутся таким, как ты, а любят таких, как Джекки. Такова банальная правда жизни. Розовые фантазии, розовые очки, розовое вино – все это не для тебя. Она – сказочная принцесса, а ты – даже не Золушка. В лучшем случае – Красная Шапочка, которой стоит держаться подальше от Серого Волка своих фантастических желаний.
Меня так и подмывало спросить его, где же сейчас та сказочная принцесса, о которой он так мечтательно рассуждает. И почему он выговаривается мне, а не ей? И какого черта он вообще притащил меня сюда… Неужели ему совсем некому пожаловаться на жизнь? Противно чувствовать себя всего лишь носовым платком, когда знаешь, что можешь быть тонкой шалью.
36 
