Последние отзывы

  104  

Полковник вытащил из папки пачку фотографий каких-то текстов, передал Волчанову.

Тот просмотрел пару листов и нахмурился.

— Это все?

— Все, что он написал до вчерашнего дня, — четко ответил полковник. — Но его знакомый писатель Грибанин — он там же живет — говорит, что Саплухов работает до двух ночи каждый день и даже по воскресеньям…

— Да, — Волчанов постучал пальцами по столу. — Какие предложения?

— Исходя из серьезности ситуации… — начал размышлять вслух полковник, — думаю, необходимо их изолировать.

— Кого «их»?

— Гражданина Саплухова и попугая. Ведь если пронюхает вражеская разведка… и вообще позор, что птица слова гимна написала. Гимн первой социалистической страны…

Волчанов тяжело вздохнул. Посмотрел пристально на стоявшего перед ним полковника. Потом сказал: «Садись» — и указал взглядом на стул для посетителей.

— Давай рассуждать, учитывая все детали, — Волчанов заговорил уже более спокойным голосом. — Товарищ Саплухов — доктор наук, серьезный ученый, сын члена ЦК. Как мы его можем изолировать?

Полковник пожал плечами.

— Нет, — выдохнул генерал. — Давай, думай, ты же мой заместитель! Привыкай!

— Может, переориентировать его на научные исследования Полярного Севера?

— Он же филолог, — проговорил Волчанов. — Хотя, конечно, можно заинтересовать его литературой северных народов… Это, в общем-то, идея. А попугая у него заберем…

— А куда попугая, товарищ генерал-лейтенант?

Волчанов хитровато улыбнулся и ткнул указательным пальцем вниз.

— Куда? — не понял полковник.

Волчанов еще раз ткнул пальцем вниз и добавил:

— В хорошие руки!.. Ну ладно, иди. Я сам приму решение!

Полковник облегченно вздохнул, поднялся и, дружески кивнув на прощанье, вышел из кабинета.

Волчанов, оставшись один, прочитал внимательно все листы фотокопий.

Потом достал из сейфа картонную папку с грифом «Совершенно секретно». Раскрыл. Вытащил несколько отпечатанных страничек.

— Что там писали урку-емцы? — прошептал он сам себе, пробегая уставшим прищуренным взглядом напечатанные строчки. — Так, так… ага! «Счастье придет в зимнюю страну после того, как ею перестанет править птица».

Оторвав взгляд от листа, Волчанов уперся локтями в поверхность стола и закрыл лицо ладонями.

— Птица… — прошептал он. — Хм… птица… Ну да!

Посидев так с полчаса, он сложил и фотокопии, и отпечатанные страницы в ту же папку с грифом, закрыл ее в сейфе и посмотрел на часы.

Было двенадцать минут восьмого.

Глава 49

Москва встретила Добрынина настоящим холодом. Под ногами хрустел снег. Мела метель по заснеженным улицам. Люди спешили, закутанные с ног до головы, в рукавицах, валенках и шарфах.

Народного контролера встретила на вокзале машина. Привезла в Кремль.

— Ну здравствуй! — Волчанов распахнул объятия своему замерзшему товарищу, когда тот зашел в сопровождении встречавшего его офицера в уже отремонтированный генеральский кабинет. — Заходи!

Обнялись, по спине друг друга похлопали.

— Давай, снимай шинель и будем чай пить. Я тебя сейчас отогрею! — говорил генерал Волчанов. — А может, по сто грамм с холода?

Добрынин радостно улыбнулся.

— Давай я чуть-чуть в шинели посижу, — попросил он.

— Ладно!

Уселись. Волчанов в свое кресло, а Добрынин на стул по другую сторону освобожденного от бумаг стола.

— Меркулов, чай сделай, пожалуйста! — обратился генерал ко все еще стоявшему в дверях офицеру. Меркулов ушел.

— Ну, Паша, молодец! — говорил Волчанов. — Просто молодец! Видишь: поехал ты, поработал — и сразу успех!.. Тут просили тебе передать премию, — генерал залез в верхний ящик стола, вытащил оттуда плотный конверт. — И еще, если хочешь, путевка есть бесплатная на Черное море, в Батумский санаторий. Не сейчас, конечно, на летний период. А?

Добрынин подумал чуток. Потом сказал:

— Да нет, не надо. Что я там на море делать буду?

— Ну не хочешь, и ладно, только смотри, не забудь себе что-нибудь на премию купить, а то я тебя знаю, — Волчанов хитровато улыбнулся. — Вот пальто тебе надо, да и вообще одежды купи — ведь к дочери поедешь, в Киев. Подарков купи каких-нибудь. Тут в Москве много такого, чего в других городах не купишь!

Офицер Меркулов принес чай на подносе. Сразу вспомнилось народному контролеру далекое прошлое, когда вот так же приносили чай в кабинет Тверина, и к Волчанову, когда тот еще старшим лейтенантом был.

  104