Глава 7

— Никуда я с Брентом не пойду, — отчеканила Фрэнси. Как ему только в голову такое пришло? И это после того, как она вызвала его сюда! — Я побуду с вами. Мне действительно стоит обсудить мои дела с кем-то совершенно беспристрастно.

На его лице расплылась счастливая улыбка, он с облегчением потянулся и нежно погладил ее по щеке.

— Я сразу теряю объективность во всем, что касается вас, — пробормотал он, никак не поясняя своих слов. Бросив на нее еще раз проницательный взгляд, он завел мотор.

Несмотря на то что у Фрэнси был большой перерыв, каталась она превосходно. И с Макинтошем смотрелась великолепно. Так, во всяком случае, казалось Ною. Удастся ли им возродить былую магию их пары? Захочет ли Фрэнси возвратиться в спорт? К Макинтошу она уже относилась иначе, а вот к фигурному катанию…

Фрэнси вся напряглась, словно оцепенела. Руки Макинтоша стиснули ее талию. Поневоле Ной тоже замер и сжался в ожидании. На той видеопленке она буквально сияла от радости, когда партнер поднимал ее над головой. Теперь же ее лицо было бесстрастным, более того — она явно тяготилась зависимостью от рук Макинтоша! Когда коньки Фрэнси вновь плавно коснулись льда, Ной прочел на ее лице облегчение. И снова задался вопросом, на который не имел ответа: почему она бросила фигурное катание? Это, конечно, связано с Макинтошем, но как?

Пока шла тренировка, Ной успел о многом передумать, в том числе и о перспективных покупателях геттисбергского катка. Их было двое. И обоим нужна была только площадь, а не каток. Стоит ли сообщать об этом Фрэнси? Подготовить ее? Может, лучше пока не волновать — ведь ничего еще не ясно, контракт не подписан, оба покупателя пока размышляют.

«Какое благородство, Гордон. Только себя-то не обманывай! Тебе совсем не хочется рассердить Фрэнси!»

Когда тренировка закончилась, Фрэнси с облегчением перевела дух. Макинтош ждал, что она скажет, и с надеждой поглядывал на нее. Но не дождался никаких восторгов. Обменявшись с партнершей несколькими фразами, он недоуменно пожал плечами и распрощался. Едва Брент сменил коньки на туфли и покинул зал, Фрэнси тут же подъехала к скамейке, на которой сидел Ной.

— Вы не заскучали?

Господи, ему никогда не надоедало смотреть на Фрэнси, где бы она ни была: на льду или на земле.

— Нет. Ну а вы-то как? Вам по-прежнему нравится фигурное катание?

— Я никогда до конца не бросала катания. — Она присела рядом с ним. — Раз в месяц обязательно выбиралась на каток в Херши и тренировалась — так, в память о прошлом. Или же каталась на пруду моего дяди. Но снова перейти к напряженным тренировкам — это другое.

— Вам не хватало жесткого ритма большого спорта?

— Примерно так же, как взрослый тоскует по той радости, которую испытывал на карусели или впервые лакомясь «сахарной ватой».

— Или когда качался на качелях?

— Да. — Она слегка пожала плечами. — Как бы я ни наслаждалась этим сейчас, это все равно не сравнить с тем, что испытывала ребенком.

Он очень хотел задать тот единственный вопрос, который помог бы заглянуть в ее душу. Если она честно ответит него, это будет равносильно исповеди. Но не так-то просто было решиться задать этот вопрос. Он боялся его. Неужели из-за того, что может стать ей ближе? Стоило ли тогда мчаться в Нью-Йорк сломя голову?..

И все же он ничего не спросил. Если Фрэнси и откроется, то лишь тогда, когда захочет сама.

Фрэнси собрала свои вещи. И вдруг у нее гулко заурчало в животе. Она сконфуженно улыбнулась.

— Я не ем перед тренировками.

— Боже! Пойдемте скорее перекусить. У нормальных людей уже и ужин успел перевариться.

Фрэнси привела Ноя в ресторанчик, который посещали многие спортсмены после тренировок. Едва они сделали заказ, за столом повисло неловкое молчание. Фрэнси то сворачивала, то разворачивала салфетку, перекладывала с места на место нож и ложку, боясь поднять глаза.

— Наверняка вы не понимаете, почему я вообще бросила большой спорт…

— Если у вас нет настроения откровенничать, — у него тревожно екнуло сердце, — то и не надо. Вы вовсе не обязаны отчитываться передо мной только потому, что я откликнулся на вашу просьбу.

  29