Последние отзывы

  133  

Нет, чем раньше он порвет с ней, тем лучше. Ему нужно уйти до того, как любовь поглотит его с головой, а боль расставания сделается невыносимой.

И он отвернулся от этих прекрасных голубых глаз, которые, казалось, заглядывали ему в душу. Ему захотелось бежать: да-да, броситься вон, сесть в джип и укатить прочь, даже не оглядываясь. Да, но только не сейчас. Время у него еще есть.

– Хорошо, уговорила, беру тебя с собой.

– Когда?

– Чем раньше, тем лучше.

Остаток дня Элизабет провела в постели. Правда, сон опять был поверхностный, беспокойный; она то засыпала, то просыпалась, а во всем теле ощущалась разбитость. На всякий случай она приняла болеутоляющее. Боль оно почти не сняло, а вот сонливости только прибавило. Завтра она попробует обойтись без таблеток. Тем более что ее ждет столько дел.

Она посмотрела на Зака. Он по-прежнему расхаживал из угла в угол, явно не находя себе места. Таким она его еще ни разу не видела. С того момента, как Зак привез ее домой, он словно отдалился от нее и старался поддерживать между ней и собой невидимую дистанцию. Наверное, его просто терзает беспокойство. Элизабет даже попыталась внушить себе, что ей нет повода волноваться, однако в глубине души зрело подозрение, что все это каким-то образом связано с ней.

Сэм Марстон позвонил им ближе к вечеру. Элизабет подняла трубку и передала ее Заку.

– Отлично, – произнес он и кивнул, как будто Сэм мог это видеть. – Мы поговорим с ним завтра вечером.

Сэм что-то сказал в ответ.

– Хорошо, спасибо, Сэм, – поблагодарил Зак и положил трубку.

Элизабет с нетерпением ждала, что он ей скажет.

– Донахью согласился нас выслушать. Они с Сэмом приедут к семи во вторник вечером. Если мы сумеем убедить его, что мы с тобой не парочка чокнутых, то он отправится с нами на раскопки в среду вечером.

В среду вечером? Элизабет прикусила губу и тотчас поморщилась от боли.

– А разве мы не можем копать днем?

– Если Карсон нас увидит, он спустит на нас своих ротвейлеров-адвокатов.

– Даже если с нами будет бывший полицейский?

– Не хотелось бы лишний раз рисковать. К тому же мы не знаем, как далеко распространяется его согласие.

Элизабет вздохнула:

– Ничего не понимаю. Почему твой брат изо всех сил старается не подпускать нас к этому дому?

– Хороший вопрос. Может, это обыкновенное упрямство – мол, я здесь хозяин. Он наверняка хочет, чтобы я отозвал свой иск. Потому что, если операция окажется успешной и отец придет в себя, ему есть что терять. Быть фактическим хозяином фермы – многое для него значит. Я никогда бы не подумал, что собственные амбиции перевесят для него на чаше весов здоровье отца.

– Смотрю, ты привык думать о нем лучше, чем он есть на самом деле.

Зак отвернулся.

– Наверное, потому, что я всегда мечтал видеть его другим.

– Наверное, потому, что ты всегда мечтал иметь настоящего брата.

Зак обернулся к ней.

– Как бы там ни было, но в среду мы проведем наши раскопки.

– С Донахью или без, не важно.

Зак кивнул:

– А еще нам нужно поговорить с Мигелем, убедить его, чтобы он нам не мешал.

– Думаю, что после того, что случилось с его женой, убедить его будет нетрудно.

* * *

Элизабет провела весь вторник у себя в офисе. Не считая головной боли, которая упорно отказывалась ее отпускать, и ломоты во всем теле, она чувствовала себя сносно. Майклу и Терри она сказала, что на нее напали в переулке рядом с ее домом. То, что по ее убеждению, за нападением стоит Карсон Харкорт, говорить она не стала, поскольку доказательств у нее не было.

И Майкл, и Терри в один голос советовали ей обратиться в полицию, и она им ответила, что, пока отлеживалась в больнице, подала соответствующую бумагу двоим полицейским. Размышляя об их с Заком планах на завтрашний вечер, она подумала, что, по всей видимости, в самом ближайшем будущем объяснений с полицией ей не избежать, хотят они того или нет.

Налив себе очередную кружку кофе, она вернулась в офис и села за стол. Двенадцатилетняя Кэрол Хикман, которая была убеждена, что любое свидание с мальчиком должно заканчиваться бурными ласками на заднем сиденье автомобиля, появилась в ее кабинете минута в минуту. Они проговорили почти час, и, похоже, Элизабет удалось за это короткое время поднять самооценку девочки по крайней мере на одно деление, ибо именно заниженная самооценка и была истинной причиной всех ее проблем.

  133