Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
165 
Пинки нужно было во что бы то ни стало получить зеленую карточку[7], поэтому брак они зарегистрировали довольно скоро.
Увы, после свадьбы все пошло не так, как он мечтал. Дом Хэнка давно был заложен и перезаложен; его вот-вот могли отобрать за долги, а сын и дочь (гот и эмо) наотрез отказывались перебираться в более дешевое жилье. Кроме того, сразу после свадьбы Пинки перестала полировать шест в ночных клубах и превратилась в сварливую, злющую домохозяйку, которая требовала от Хэнка только денег, ничего не давая взамен. Даже к своим замечательным сиськам она не разрешала ему прикасаться, так что теперь он мог любоваться ими только на расстоянии.
Ну и что, спрашивается, ему оставалось?
Доведенный до отчаяния, Хэнк без раздумий взялся за дело, сулившее ему целое состояние. Заработанные деньги он положил на свое имя в депозитную ячейку банка, а чтобы отпраздновать удачу, трахнул соседку — плоскогрудую крашеную блондинку, приехавшую в Лос-Анджелес откуда-то с юга. Впрочем, отсутствие грудей она сторицей возместила Хэнку бешеной активностью в постели.
К несчастью, в тот день Пинки, которая снова стала выступать, вернулась со своей новой работы в «Хутерс» раньше обычного и застала мужа в буквальном смысле со спущенными штанами. В ярости она выхватила из буфета его пистолет и попыталась отстрелить неверному супругу его мужское достоинство, но промахнулась.
Блондинка обратилась в бегство, и все могло бы обойтись, если бы старик-сосед, мерзкий кляузник, целыми днями торчащий дома, не услышал выстрел и не вызвал полицию. К несчастью, Пинки, уходя на работу, забыла на подоконнике пакет с полуфунтом кокаина (сама она наркотиками не баловалась — только торговала), а Хэнк ничего не заметил.
Легавые забрали в участок обоих.
Уже в полиции они проверили пистолет и обнаружили, что именно из него была убита Джемма Саммер.
Упс!
Хэнк понимал, что влип крепко. Ему светило пожизненное заключение, но он мог попытаться заключить с копами сделку.
На официальном языке это называлось «добровольная помощь следствию».
Глава 68
АННАБЕЛЬ
Следуя полученным от Фанни Бернштейн инструкциям, Аннабель надела на похороны свой нелюбимый черный костюм. Он всегда казался ей слишком консервативным, но, взглянув на себя в зеркало, Аннабель ахнула от удивления и восхищения. В сочетании с ее светло-рыжими волосами и усыпанным бриллиантами мальтийским крестом костюм смотрелся потрясающе. Больше того, он делал Аннабель похожей на ее знаменитую мать, что не могло не произвести впечатления на журналистов.
И все же Аннабель продолжала сомневаться. Она словно раздвоилась: одна ее часть хотела вернуться в Нью-Йорк и запереться в квартире, чтобы никого не видеть и ни с кем не разговаривать. Другой же половине не терпелось ринуться в бой, выйти лицом к лицу со всем миром и… послать его куда подальше. Пусть утрутся, как частенько говаривал Фрэнки.
Вот только выдержит ли она? Аннабель не чувствовала себя настолько сильной, как, очевидно, полагали Фанни и все остальные. Кроме того, на похоронах она столкнется со своим отцом. При одной мысли об этом у Аннабель холодели руки, а по спине бежали мурашки.
Ральф в ярости представлял собой зрелище, выдержать которое она была не в силах. Аннабель отлично помнила, как еще в детстве в панике пряталась под кроватью или в шкафу каждый раз, когда «дорогой папочка» выходил из себя.
Нет, решила Аннабель, чтобы выдержать все это, ей мало Фрэнки и Фанни. Ей нужна Денвер. Бывшая школьная подруга казалась такой уравновешенной и невозмутимой, она буквально излучала уверенность и силу, к тому же, помогая Аннабель, она ничего не выигрывала лично для себя. Если такой человек будет рядом, она справится.
Правда, Денвер обещала приехать на похороны, но это было до того, как в «Истине и фактах» появилась та ужасная статья. Возможно, теперь она не захочет иметь ничего общего с Аннабель, которую проклятые журналюги вывели на страницах газеты вульгарной «мамочкой». Помимо этого, Денвер была адвокатом Ральфа, следовательно, она просто вынуждена будет защищать его интересы. Все это нельзя было сбрасывать со счетов, но Аннабель почему-то казалось: если она позвонит Денвер и поговорит с ней откровенно, та ей не откажет.
Не может же человек порядочный и добрый бросить подругу в беде.
* * *
У Фрэнки тоже хватало забот, но они были иного рода. Вопреки его ожиданиям Рик Греко вовсе не собирался отказываться от возможности войти с ним в долю. Правда, после статьи в «Истине и фактах» бизнес в той форме, в какой он существовал в Нью-Йорке, стал невозможен, но, поразмыслив, Фрэнки пришел к выводу, что еще не все потеряно. Найти девочек и клиентов в Лос-Анджелесе было проще, чем в Нью-Йорке; единственное, что требовалось от будущих компаньонов, это придать своему предприятию хотя бы видимость легальности. Рик и Фрэнки долго обсуждали этот вопрос и в конце концов пришли к выводу, что оптимальной формой для их фирмы могло послужить некое подобие частного клуба для избранных. К организации клуба, кстати, можно было привлечь и Бобби с Эм-Джеем, не сообщая им, естественно, для чего все затевается на самом деле.
165 
