Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
162 
Оно ее и изменило, но не сразу, а только тогда, когда полубезумная девятнадцатилетняя жена Монтеро, бывшая стриптизерша, попыталась выстрелить супругу в пах из его же собственного незарегистрированного пистолета, украденного еще в бытность Хэнка реквизитором. К счастью, она промахнулась, но настоящие неприятности для Монтеро только начинались. Любопытный сосед услышал выстрел и вызвал копов. Двое патрульных, которые случайно находились поблизости и которым, Хэнку на беду, было совершенно нечем заняться, приехали по указанному адресу и обнаружили там не только незарегистрированное оружие, но и несколько доз кокаина, которые его жена бросила на самом виду — на подоконнике в кухне. В итоге Хэнк оказался в полицейском участке, но и тогда все могло бы закончиться сравнительно благополучно, если бы не одно «но».
Как установила экспертиза, незарегистрированный пистолет Хэнка оказался тем самым оружием, из которого несколько дней назад была застрелена знаменитая кинозвезда Джемма Маэстро Саммер.
А это означало, что бывший каскадер влип по полной.
Глава 64
КЭРОЛАЙН
Проливной дождь и клокочущая в груди ярость заставили Бенито пуститься бегом, так что уже через несколько минут он оказался перед ветхой лачугой, где обитала мать Розы. Как он и рассчитывал, ее насквозь проржавевший «Бьюик» стоял напротив покосившегося крыльца дома. Замок на водительской дверце был давно сломан, и Бенито без проблем попал в салон.
Несмотря на то, что одно окно было разбито, в салоне пахло потом, сигаретным дымом и гнилыми овощами, но он не обратил на вонь никакого внимания. Сейчас Бенито мог думать только об одном: как можно скорее догнать сенаторову сучку, отвезти назад и примерно наказать за бегство. После этого он отделается от нее раз и навсегда.
Вырвав провода из замка зажигания, Бенито замкнул их накоротко и, запустив двигатель, тотчас отъехал.
Кэролайн снова балансировала на грани отчаяния. Закрыв глаза, она попыталась представить, будто находится не на грязном и темном крыльце подозрительного ломбарда, а дома, в безопасности, но шум машин, с ревом проносившихся по улице, не давал ей забыться.
Осторожно выглянув из своего убежища, Кэролайн увидела в конце улицы группу подростков, которые затеяли что-то вроде уличных гонок на своих потрепанных машинах. Они что-то возбужденно кричали друг другу, моторы ревели, покрышки визжали и дымились. До Кэролайн доносились пьяные голоса, звон бьющегося стекла, смех.
Может, обратиться за помощью к ним?
Нет, лучше не стоит. Вряд ли эти парни ей помогут, скорее наоборот… Инстинкт самосохранения подсказывал Кэролайн, что безопаснее всего будет оставаться в укрытии до тех пор, пока не начнет светать.
* * *
«Бьюик» оказался развалиной еще похлеще его собственной машины. Он скрипел и дребезжал на разные лады, мотор чихал и едва тянул, и Бенито, не переставая, ругался. Это ж надо было ухитриться угнать такой кусок дерьма!
Себя он, впрочем, ни в чем не винил, зато к преступлениям Розы добавился еще один грешок. Конечно, это она виновата, что «Бьюик» на ладан дышит.
Мысленно Бенито пообещал себе, что никогда больше не станет связываться с малолеткой. От них одни проблемы и никакой помощи.
Он свернул поближе к тротуару и поехал совсем медленно, высматривая в предрассветном сумраке сбежавшую сенаторову шлюху. Интуиция подсказывала Бенито, что далеко она убежать вряд ли могла, значит, сейчас эта тварь должна быть где-то неподалеку; Бенито это нутром чувствовал и был уверен, что удача сейчас на его стороне.
На этот раз ему повезет, это как дважды два.
* * *
Мать Розы, Флорита Мендес, приехала в больницу только под утро, когда к пациентам никого не пускали. И лишь после того, как она объяснила, что сначала долго бегала по соседкам, упрашивая их посидеть с маленьким внуком, а потом никак не могла поймать такси, потому что как раз сегодня ее машину угнали, дежурная сестра сжалилась над ней и провела в палату.
Увидев мать, Роза залилась слезами. На этот раз она совершенно искренне сожалела, что не слушала ее советов и всегда поступала по-своему.
Флорита — невысокая, ладная женщина с обветренным лицом и загрубевшими от работы руками — тоже не удержалась от слез. Обнимая свою единственную дочь, она шептала чуть слышно:
— Mi chiquita… Mi amorsita… [5]
162 
