Последние отзывы

  17  

И конечно, миссис Бартон стала верным союзником няни. «Гувернантки зловредные и надоедливые. Им нужно приносить еду в комнату. Они не хотят есть с остальными слугами и, конечно, не могут сидеть за одним столом с хозяевами. Да и потом, что это за семья? Она в своей комнате, вечно требует то одно, то другое. Он сидит у себя в одиночестве… и даже не замечает, что ставят перед ним на обеденный стол». С точки зрения миссис Бартон, это было довольно странно, и присутствие в доме гувернантки не исправляло ситуацию.

И потом, в доме всегда чувствовалось подавляющее всех присутствие миссис Марлин. То и дело звенел колокольчик — и горничные сбивались с ног, выполняя бесконечные поручения.

— Брюзжит, ворчит, жалуется — и утром, и днем, и вечером.

— Она бы нашла недостатки у самого архангела Гавриила, — соглашалась няня.

Из-за закрытой двери мы слышали недовольный голос миссис Марлин, когда у нее был муж. Конечно, она ему жаловалась. И говорила, говорила без конца. Потом следовала короткая пауза. Мы понимали, что доктор пытается успокоить ее. Он отвечал ей мягким, нежным тоном.

— Бедняга, — говорила Сэлли, — он совершенно измучен! Она все ворчит, все придирается! Между нами говоря, без нее ему было бы гораздо лучше. Она на всю жизнь останется калекой… и если она будет продолжать в том же духе, то, по-моему, загонит его в гроб. Только не смей никому повторять то, что я тебе сказала!

Мне было очень жаль доктора. Он был таким кротким! Когда он выходил из спальни жены, то выглядел очень усталым. Он проводил как можно больше времени в своей комнате и, я уверена, с радостью отправлялся к себе в приемный покой — и находился там дольше, чем раньше. Вероятнее всего, именно потому, что ему не хотелось возвращаться домой, к миссис Марлин. Но как только он приходил, она тотчас требовала, чтобы он заглянул к ней, и начинались бесконечные жалобы.

Энни Логан приходила утром и вечером и всегда оставалась выпить чаю и поболтать. И тогда они долго шептались в кухне с няней и миссис Бартон. Иногда я пыталась подслушать. Они всегда говорили о «ней» и о «нем».

Я чувствовала — или, может, просто впоследствии придумала, что чувствовала, — в доме нарастает какая-то напряженность. Иногда, когда миссис Марлин принимала свои лекарства, так как боль становилась сильнее обычного, в доме воцарялась тишина, словно все ждали, что что-то случится.

Потом снова все менялось и мы слышали скрип кресла на колесах, переезжающего из комнаты в комнату. Иногда Том Ярдли или доктор катили его по саду. Мы все старались не выходить в сад, пока там было кресло-каталка миссис Марлин.

Мне было проще: хозяйка никогда не обращала на меня внимания. Но с Эстеллой, Генри и Аделиной все было иначе. Мать постоянно делала им замечания и выговоры. Особенно она придиралась к Аделине. Миссис Марлин не могла скрыть своего раздражения по отношению к бедной девочке. И никак не могла забыть, что родила неполноценного ребенка. Полагаю, она была из тех, кто стремится к совершенству во всем.

Бедная Аделина неизбежно рыдала — но только после встреч с матерью, ведь она не могла позволить себе слезы в ее присутствии. Я с жалостью представляла, как тяжело ей сдерживать обиду. Но мисс Карсон всегда оказывалась рядом с Аделиной, как только та выходила из наводящей на нее ужас комнаты матери. Гувернантка точно знала, как утешить бедняжку, и вскоре Аделина забывала о своей матери и вновь верила утверждениям гувернантки. Все будет хорошо, у нее есть мисс Карсон, которая говорит, что она, Аделина, достаточно умна.

Летом в лесу снова обосновались цыгане. Однажды утром я проснулась и узнала, что они приехали. Они часто приезжали поздно вечером.

Их присутствие всегда волновало меня — думаю, из-за того, что я была связана с ними кровными узами. Я никогда не забуду своей встречи с Розой Перрин и Джейком.

Вскоре цыган можно было увидеть по всей округе с корзинками прищепок и веточками высушенного вереска и лаванды.

— Купите букетик на удачу, — приговаривали они, переходя от одного дома к другому. Некоторые девушки отправлялись к Розе Перрин погадать. Она рассматривала их ладони и говорила, что уготовано им в будущем. Это стоило недорого. Но Сэлли сказала, что если хочешь действительно заглянуть в будущее, плати больше и заходи в фургон Розы. Там есть хрустальный шар. Это, по словам Сэлли, было уже «по-настоящему».

Я не смогла устоять перед соблазном понаблюдать за цыганами, спрятавшись за деревьями, как тогда, когда повредила щиколотку. И однажды, когда я притаилась там, глядя на босоногих детей и Розу Перрин на ступеньках фургона, я услышала сзади чьи-то шаги и, обернувшись, увидела Джейка.

  17