86 
Я замерла неподвижно, отделяясь от своего тела, вспоминая, каково это — являться лишь сознанием и ничем больше, и сосредоточилась.
Вот оно.
Ослепительные золотые лучи исходили от его гладкой ровной поверхности, и я ощутила неукротимую грозную силу, излучавшуюся изнутри. Я приветствовала ее, приняла, купаясь в ярком золотом свете, который оно отбрасывало, и согреваясь, будто поглощая лучи солнца.
Я ощутила внезапное ощущение свистящего вокруг воздуха, словно меня выдернули из одного места в другое. Затем я резко ощутила себя где-то в другом помещении.
Мои глаза распахнулись.
Я стояла возле огромного белоснежного алтаря, на вершине холма, изрядно напоминавшего Тару[52], только больше, драматичнее и в духе другого мира. У подножья высокого обширного холма находилась тысяча или более величественных мегалитов, сиявших радужным огнем, окружавшим основание с небольшими пробелами.
Легкий ветерок играл с моими волосами, небо над головой было темным, освещенным звездами и тремя огромными лунами, висевшими аномально близко к земле. Одна была так близко, так низко и прямо надо мной, что мне показалось, будто она может рухнуть мне на голову и раздавить меня. Весь холм был усеян пышными бархатными цветами, покачивавшимися и ударявшимися друг о друга на ветру, наполнявшими ночной воздух ароматом. Высоко в небе темные Охотники с кожистыми крыльями парили возле двух более далеких лун, издавая звон в глубине своих массивных грудных клеток. Ночные птицы пели идеально слаженную мелодию. Она была столь захватывающе прекрасна для всех моих органов чувств, что это причиняло боль. Я закрыла глаза, глубоко вдыхая и гадая, где очутилась.
Зачем ты пришла? — требовательно спросил бесплотный голос.
Я держала глаза закрытыми, предпочитая отвечать неотвлеченным разумом. Открыть глаза мне ничем бы не помогло. Голос был огромным, исходил отовсюду разом: от камней, земли, и даже от лун.
— За Истинной Магией расы Фейри, — уверенно ответила я.
Что ты с ней будешь делать?
Мой ответ был мгновенным и не требующим усилий.
— Защищать и направлять.
Как ты этого добьешься?
— С мудростью и милосердием.
Ты ровня ей?
Ох черт подери. Вопрос с подвохом. «Да» означает высокомерие. «Нет» обнажит слабость. Я глубоко вдохнула воздух с ароматом жасмина и сандала и обратилась вглубь себя — к моему «я», которое впервые за всю мою жизнь было цельным — в поисках ответа, который дал бы мой папа, Джек Лейн, потому что это правильно, и тихо ответила:
— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы стать ровней.
Я задохнулась, почувствовав, как что-то теплое и хорошее окутывает меня, точно плащ в полный рост. Это укрыло меня с головы до пят, просачиваясь под мою кожу, еще глубже, заполняя меня, точно расплавленное золото. Я по-прежнему держала глаза закрытыми, потому что недавно поняла, как отсутствие визуальных отвлечений очищает мой разум. Когда это наполнило меня, я почувствовала, будто становлюсь маленькой звездой, сияющей изнутри, древней, спокойной, наблюдательной и столь же важной для вселенной, как и те звезды над моей головой. Моя голова запрокинулась, тело напряглось по мере того, как сияние пропитывало мою сущность.
Я открыла глаза, протянула руку и посмотрела на нее. Я была сияющей, прозрачной, эфемерной, тело мое больше не было твердым.
Ты не Фейри. Это прозвучало как приговор. Не в мою пользу.
Я просто ответила:
— Во мне есть кровь Короля Невидимых, и Королева Эобил избрала меня своей преемницей. Я сражалась с существом, известным как Синсар Дабх, и победила. Истинная Раса под угрозой уничтожения. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы это предотвратить.
Я ощутила, как чье-то разумное присутствие приблизилось. Оно вошло в меня, сливаясь с наполнявшим меня сиянием, и хоть первым инстинктом было воспротивиться — особенно после того, что со мной сделала Книга — я быстро подавила это желание и доверилась интуиции. Это существо не несло угрозы. Оно казалось огромным и мудрым, нежным и чистым. Оно пронеслось сквозь мою сущность, затрагивая своими усиками каждый мой закуток. Мне казалось, будто оно касается самых основ моей души, изучая каждую частичку каждого моего убеждения и каждого совершенного мною действия.
Ты недавно совершила деяния великого зла.
Во мне не осталось ничего, кроме честности. Я не смогла бы солгать, даже если бы захотела. Я открыла перед ним свою печаль, свои грехи, свое горе.
86 
