16 
Она почти добралась до Честера, когда врезалась в кирпичную стену, которую не почувствовала — а это означало одного из Девятки — и отлетела назад.
Запах пришел раньше зрительного образа: Иерихон Бэрронс. Она срикошетила от его груди и ушла в полет. Благодаря быстрым как молния рефлексам, которые могли вышибить ее из режима стоп-кадра, он схватил ее за руку и остановил от жесткого падения на тротуар.
— Дэни, — сказал он.
Она вскинула голову и посмотрела в его черные как полночь глаза, темное, хищное лицо. Каждый волосок на ее теле встал дыбом, точно заряженный внезапной волной электричества. Он источал ту же первобытную энергию, что и Риодан. Когда-то она без памяти влюбилась в Иерихона Бэрронса. До того, как поняла, что они с Мак составляют единое целое, как небо и земля, как ночь и день, как огонь и лед. Она находила обрывки легенд о Девятке в некоторых мирах, через которые путешествовала в Зеркалах, но так и не сумела найти исходный миф, лишь песни и рассказы о девяти безжалостных воинах, сражавшихся ради наживы и, несмотря на смерть, возвращавшихся снова и снова. Неубиваемые, неудержимые, нерушимые — она так жаждала этих многочисленных «не» для себя. Любой ценой. Она отдернула руку и пригладила волосы.
— Джада.
— Ты видела Мак? — спросил он.
В этом весь Бэрронс. Никаких светских бесед. Она ценила это и ответила в том же духе.
— Она одержима Синсар Дабх.
Бэрронс застыл настолько неподвижно, что она едва не потеряла его в мраке раннего утра. И когда она уже решила, что он ушел, его бесплотный голос пробормотал:
— Так вот почему я больше ее не чувствую, — затем он вновь появился, вырисовываясь на фоне кирпичной стены позади него. Он мог быть идеальным хамелеоном, когда хотел. — Ты уверена? — сказал он так мягко, что она задрожала, потому что знала, что мягкость значит из уст этого жестокого и безжалостного мужчины. Это значило, что каждая капля его энергии изменила свое течение и направилась в центральную жилу ядерной боеголовки, установленной, заряженной и нацеленной на то, что его оскорбило, и что он потратит ровно столько энергии, сколько потребуется для разговора.
— Да.
Его глаза потемнели, в радужках заклубились жуткие тени, мышцы челюсти напряглись.
— Насколько уверена?
— Без тени сомнений.
— Что случилось? — произнес он шепотом.
Она поправила конский хвост, подтягивая его выше. Волосы опять вились, ну или пытались. Она ненавидела кудряшки. Это заставляло ее чувствовать себя Дэни, вышедшей из-под контроля. В аббатстве не знали, что Синсар Дабх опять скитается по Дублину, и у нее оставалось мало времени, чтобы укрепить остатки крепости перед следующей атакой, неважно, кто ее устроит — пытающиеся освободить Крууса или сама Мак.
— Нам надо идти в аббатство, Бэрронс. Поговорить можно и по дороге.
Он вытащил телефон, ткнул большим пальцем в нужный контакт и поднес аппарат к уху.
— Ты чувствуешь Синсар Дабх?
Джада услышала перепуганный женский голос, явственно доносившийся из телефона. Она знала этот голос. В кошмарах она слышала, как этот голос плачет, умоляет и наконец кричит. Она задрожала, потянувшись за очередным протеиновым батончиком, и с жадностью съела его.
— Бэрронс, я пыталась тебе позвонить! Я почувствовала ее примерно час назад! Здесь. В Дублине. Что происходит? Ты сказал, что она заперта. Как она выбралась?
— Где она сейчас?
— Направилась на север, в пригород, и потом я ее потеряла. Где ты? Где Мак? Я иду с вами.
— Нет, не идешь. Найди своих родителей. Оставайся с ними, пока я с тобой не свяжусь.
— Но м-мама и п-папа не знают, что я жива, — запинаясь, произнесла Алина.
— Исправь это. И если почувствуешь, что Синсар Дабх приближается, берешь Джека и Рэйни в Честер и звонишь мне. Не можешь добраться в клуб — спускаешься под землю, где сможешь.
— Что происходит? — потребовала Алина. — Я имею право…
— Делай как сказано, — Бэрронс повесил трубку.
Джада слушала этот обмен репликами, прищурившись, понимая, что женщина, которая, по словам Мак, разгуливала по Дублину, выглядела и вела себя как ее сестра, оказалась на автонаборе у Бэрронса. Похоже, он верил, что это действительно Алина, и как и Мак, женщина могла чувствовать Синсар Дабх. Но он не всецело доверял ей. Или так, или он не хотел заботиться еще и об этом.
16 
