Последние отзывы

  36  

Он замолчал. Молчала и Марго, слушая стук его сердца.

– Это была не твоя вина. Тебе было двенадцать лет. Ты была мала для такой большой ответственности.

– Я уже не была ребенком. И я виновата. Если бы я отправилась в больницу сразу, ей бы дали антибиотики, сбили температуру. Может, ее бы и забрали, но она бы осталась жива. – Марго говорила монотонно и глухо, зная, что это правда и никакие слова не смогут это изменить.

– Чем все закончилось? – спросил Лео, все еще крепко ее обнимая.

– Меня отправляли в разные приемные семьи, – робко произнесла она, не желая вспоминать подробности – приемную мать, что за волосы оттаскивала ее в ванную, приговаривая, что Марго грязная, другую семью, оставившую ее в четырнадцать лет у приемной городского совета с чемоданом в руке, не желая иметь с ней больше дело. – Было нелегко, – призналась она. – Я скучала по Аннелизе. Вела себя отвратительно, со мной было нелегко общаться.

И люди выбирали самое легкое – не общаться.

– Когда мне было шестнадцать, – продолжила она, – наконец все успокоилось. Я провела с приемной семьей целый год. Они хорошо ко мне относились, помогли найти работу, устроили на квартиру.

– Ты с ними общаешься?

– Нет. У нас не было таких близких отношений. У них было много приемных детей, кроме меня. Мы немного переписывались, но… – Марго пожала плечами. – Я им благодарна. Ведь и вправду, – быстро заговорила она, – лишь я была виновата в том, как себя вела. Все люди, в семьи которых я попадала, очень старались, они ведь не обязаны были брать детей. А я была сложным подростком. В этом некого винить.

– Но ты была ребенком, – запротестовал Лео, – в ужасно сложной ситуации.

– Да, но я была достаточно зрелой для своих лет, мне приходилось. Мне нужно было себя контролировать, но я не смогла.

А скорее, просто не хотела, подумала Марго. Тогда она обезумела от горя, и ей хотелось бушевать, причиняя боль окружающим, чтобы они пережили то, что пережила она.

– Вот поэтому ты так боялась, что что-нибудь произойдет с ребенком? – медленно спросил Лео. – Из-за Аннелизы?

Она кивнула.

– Знаю, здесь нет никакой логики, но все, кого я знала, уходили от меня рано или поздно. И Аннелиза… потерять ее было хуже всего. Не думаю, что смогу пережить что-либо подобное еще раз, Лео.

– Тебе и не придется.

– Но ты не можешь знать наверняка…

– У меня нет хрустального шара, чтобы предсказывать будущее. – Лео приподнял ее подбородок и заглянул ей в глаза. – Но поверь мне, Марго, я сделаю все, что в моих силах – абсолютно все, – чтобы ты и наш малыш были в безопасности. Я буду о вас заботиться. Я не подведу, клянусь. Можешь мне доверять.

– Спасибо, – прошептала она.

Она точно не знала, сможет ли поверить ему, но слышать это было приятно.

Затем она наклонилась и легонько коснулась губами его губ. Это не был романтичный или чувственный поцелуй, но он был гораздо более интимным и нежным.

Лео замер от ее прикосновения, а затем слегка отстранился. Лицо его было озабоченным.

– Спасибо, что рассказала мне все, доверилась.

– Мне жаль, что я не могла этого сделать раньше.

– Ты была права – наши отношения не были достаточно близкими.

Были ли они такими сейчас? – подумала Марго. Она до сих пор не знала, способна ли на глубокие чувства и хочет ли этого Лео.

– Тебе нужно отдохнуть, – произнес он, поднимаясь с дивана. – Эти последние дни были очень напряженными.

– Да…

Но Марго не ощущала усталости и, когда Лео ушел, принялась мерить комнату шагами. Ее обуревали сомнения и тревога. Она только что поделилась с Лео своим огромным горем. А когда они договаривались о браке как о сделке, он не рассчитывал на такие признания. Что, если он решит, что с ней слишком долго и трудно возиться, и, не желая успокаивать ее после всех нервных срывов, просто будет держаться на расстоянии. А сейчас это было бы гораздо тяжелее и болезненнее.

Вопросы не давали Марго успокоиться, и она не могла на них ответить. Единственным выходом было как-то себя занять. Войдя в прилегающую спальню, где предполагалось сделать детскую, она начала зарисовывать все, что приходило ей в голову.

Прошла не одна неделя с тех пор, как Марго заставляла мозг напрягаться и что-то творить. Было здорово наконец подумать о чем-то другом, что не касалось пустых тревог о Лео и ребенке, вспомнить, что у нее была любимая работа, и какие-то навыки, полученные там, она по-прежнему могла применять, хотя бы вот так, чуть-чуть.

  36