ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Лори уставилась на Кэрсона в молчаливом недоумении. Медсестра взяла ребенка у нее из рук. Она выбралась из коляски и уселась с помощью Кэрсона в машину. Пока не получила обратно дочку и машина не тронулась со стоянки, Лори не могла даже заговорить.

— Что ты имеешь в виду? — Должно быть, она ослышалась. — Останешься у кого и когда?

Кэрсону показалось, что он выразил свою мысль достаточно четко. Он взглянул на нее перед тем, как повернуть налево и влиться в поток машин.

— Ты принимаешь какие-нибудь лекарства?

— Не пытайся увильнуть, — предупредила она. — Что ты только что сказал перед этим?

Кэрсон нахмурился, когда его подрезала спортивная машина.

— То же самое, что я говорю сейчас. — Учитывая то обстоятельство, что он в машине был не один, он проглотил ругательство, которое было брошено ему водителем обогнавшего его авто. — Сегодня я остаюсь у тебя дома на ночь.

Подобное заявление было так не похоже на Кэрсона. Она усмехнулась: знает ли он о том, как это прозвучало?

— Не ожидала услышать от тебя такое.

Кэрсон снова посмотрел на нее, пребывая в уверенности, что она не могла иметь в виду то, о чем он думал. Чувствовать то, что он чувствовал. Лори — вдова его брата, она только что родила ребенка, а Кэрсон всего лишь тот парень, который всегда был рядом в трудное для нее время.

Не ее вина, что Кэрсон осознал все эти вещи так поздно. Что, помогая ей родить ребенка, он очень сильно изменился в своих привязанностях. Что ее оптимистичная, сильная личность наконец-то сломила те барьеры, которые никому не давали проникнуть в его душу. Это только его проблема, а не ее.

— Не ожидала? Ты в течение долгих месяцев ждала ребенка. Нет ничего удивительного в том, что в первую ночь тебе нужна будет помощь.

Кэрсон прав, подумала Лори. И все-таки он был последним человеком, на которого она возложила бы такую обязанность. Кэрсон продолжал ее удивлять.

— И ты хочешь в этом участвовать?

Он вырулил на основную магистраль. Здесь движение не было слишком оживленным, и их автомобиль двигался без затруднений.

— Похоже, ты забыла о третьем лице в машине, да?

Ну вот, только она объявила его милым, Кэрсон изменил себе.

— Это лицо слишком мало, чтобы поменять свой собственный подгузник, — сказала Лори.

Выражение его лица оставалось бесстрастным.

— А мама, похоже, слишком юна для того, чтобы сделать это за свою дочь.

Лори нахмурилась. Делая легкомысленные заключения, о ее поведении, Кэрсон пытается что-то скрыть от нее. Только что? Конечно, не то чувство, о котором она мечтала. Все возвышенные эмоции Кэрсона О'Нила были связаны с рождением девочки. Ничего другого не могло быть.

Пытаясь скрыть свою неуверенность, Лори использовала его же методы.

— Вообще-то я обучала женщин, как пеленать ребенка.

У нее были книжные знания, а у Кэрсона имелся реальный опыт.

— Куклу, — сказал он, — ты обучала их пеленать куклу. В жизни все не так. — Во-первых, с ребенком больше проблем, чем с куклой, подумал он, вспоминая о первых днях после рождения Сэнди. Он никогда не афишировал свое умение менять подгузники ребенку. Эти навыки шли вразрез с тем имиджем, который он для себя создал. С имиджем недоступного, сурового человека.

Она попыталась представить, как Кэрсон стоит с детской присыпкой в одной руке и грязными пеленками — в другой.

— И ты знаешь, как это происходит в реальности?

Выражение его лица не изменилось.

— Разве у меня нет дочери?

— Ты менял подгузники Сэнди?

  34