Последние отзывы

  142  

До самого госпиталя они не обменялись ни словом. Припарковавшись на стоянке, Мэтт выскочил из машины и бегом ринулся к двери. Пип бежала за ним. Джефф, Боб и Милли заметили их, как только они появились на пороге. Вернее, догадались, кто это. Достаточно только взглянуть на Пип — если не считать копны рыжих волос, она была миниатюрной, но точной копией своей матери.

— Пип? — Боб осторожно положил ей руку на плечо. — Привет. Я Боб.

— Я знаю. — Пип узнала его по описанию Офелии. Впрочем, и остальных тоже. — А где мама? — с тревогой спросила она, изо всех сил стараясь не выдать своего страха.

Мэтт, подойдя к ним, поздоровался. Лицо у него было сердитое. Конечно, он не мог винить эту троицу в том, что произошло, — в конце концов, они сами выбрали для себя работу, но он все равно злился на них и даже не пытался этого скрыть.

— Они как раз сейчас пытаются извлечь пули, — объяснила Милли.

— Как она? — спросил Мэтт у Джеффа, безошибочно угадав в нем старшего.

— Не знаем. С тех пор как ее увезли — полная тишина. — Им казалось, что прошло уже несколько часов.

Боб пошел за кофе, Милли ласково сжала руку Пип, а другой девочка ухватилась за Мэтта. Они сидели молча, да и что тут говорить? Может быть, только одна Пип еще надеялась на чудо. Всякий раз, бросив взгляд на девочку, взрослые старательно отводили глаза. Сказать нечего, а лгать им не хотелось. Вероятность того, что Офелия останется в живых, казалась ничтожной.

— А того, кто в нее стрелял, поймали? — вдруг спросил Мэтт.

— Нет. Но запомнили хорошо. Его сейчас ищут. Если у парня найдут на руках следы пороха, ему конец. Я погнался за ним, но… Не хотелось оставлять ее одну, понимаете? — неловко объяснил Джефф. Мэтт угрюмо кивнул. Ему все равно, поймают убийцу или нет. Что толку, если Офелия не выживет? Разве то, что негодяй окажется за решеткой, сможет вернуть ее к жизни? Что ж, пока она еще жива… уже хорошо.

Пару раз он звонил в справочную, но всякий раз ему говорили только, что операция пока не закончилась. С ее начала прошло уже семь часов.

Когда Офелию вывезли из операционной, жизнь еще теплилась в ней.

Джефф позвонил в Центр, и очень скоро на госпиталь обрушился целый шквал звонков. Звонили из газет. К счастью, в госпитале репортеры пока не появлялись.

В половине десятого к ним наконец вышел один из хирургов. Сердце у Мэтта екнуло. Пип тоже побледнела. С тех пор как они приехали сюда, Мэтт ни на мгновение не выпускал ее руки. Пип вцепилась в него мертвой хваткой, словно он был последней надеждой, которая у нее еще оставалась.

— Она жива. — Это было первое, что произнес врач. — Что будет дальше, пока сказать трудно. Первая пуля, пробив легкое, вышла через спину навылет. Вторая прошла через шею, к счастью, не повредив позвоночник. Учитывая все это, можно сказать, что ей здорово повезло. Впрочем, радоваться еще рано. А вот третья… тут все гораздо хуже. Пуля задела яичник, разорвала аппендикс, повредила желудок и кишечник. Чтобы зашить все это, потребовалось почти четыре часа. Остается только надеяться, что у нее хватит сил выкарабкаться.

— А можно ее видеть? — хрипло спросила Пип.

Врач покачал головой:

— Пока нет. Она в реанимации. Но через пару часов, если все будет хорошо, можете приехать. Сейчас она еще спит, но часа через два уже, возможно, придет в себя. Потом мы сделаем ей укол обезболивающего, так что не удивляйтесь, если она покажется вам странной. Но иначе нельзя.

— Мама умрет? — тоненьким голоском спросила Пип, и Мэтт затаил дыхание, ожидая ответа врача.

— Мы надеемся, что нет, — ответил тот, глядя в глаза девочке. — Все возможно, конечно… ранения достаточно тяжелые. Но раз уж она перенесла операцию, значит, организм у нее крепкий. Она молодчина, твоя мама. Крепкий орешек! Ты не бойся — мы сделаем все, что можем, честное слово.

— Аминь! — шумно выдохнул Боб, молясь про себя, чтобы Офелия выкарабкалась.

Пип опустилась на стул, словно ее вдруг перестали держать ноги, и застыла. Впрочем, ни Мэтт, ни остальные тоже не собирались никуда уходить. Так они молча просидели почти до полудня, когда в приемную заглянула сестра и шепотом сказала, что им можно подняться в отделение интенсивной терапии. Уже на пороге им стало жутковато — через стекло, которое отделяло их от Офелии, были видны мониторы, по экранам которых бежали извилистые зеленые линии, и бесчисленное множество проводов, тянувшихся к ним от кровати. За экранами мониторов следили трое врачей в белых халатах, а саму Офелию под многочисленными трубками и бинтами почти невозможно было разглядеть. Землистого цвета лицо ее пугало. Она не открыла глаз, даже когда Пип с Мэттом подошли к ее постели.

  142