Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
5 
— Это я наподобие Пандоры [3], что ли? Надеюсь, сундучок вы мне не дадите. А то, как-то не очень хочется выпустить в мир новый штамм гриппа и так их хватает.
— Смертная, молчи уже!
Если бы Зевс не говорил таким строгим тоном, я бы сказала, что он хотел мне подмигнуть, а в его глазах я увидела смех.
Нет, это все нереально. Я сплю. Точно. Сейчас проснусь. Ущипните меня кто-нибудь, пожалуйста.
Тем временем бог продолжил:
— Игра начинается!
Зевс хлопнул в ладони и меня ослепил яркий свет. Снова. Я почувствовала, что куда-то падаю.
* * *
Олимп
— Боги и богини, начинаем игру. Единственное ограничение — разрешено делать дары Натаниелле, один от каждого желающего, но влиять на ее решение нельзя. Фемида проследит, чтобы это единственное ограничение соблюдалось. Приветствую всех в игре! — сказал синеглазый бог.
Боги исчезли, каждый отправился в своих делах. В зале остался только один бог — Зевс, он сидел на своем золотом троне и думал об этой странной смертной девушке, о заинтересованном и строгом взгляде ее зеленых глаз, о длинных черных волосах, которые на свете отблескивали медным цветом. О Натаниелле, такой хрупкой и красивой, а после дара Афродиты она стала еще красивее. Она понравилась Зевсу, есть в ней что-то такое увлекающее, и ему стало ее жаль. Жаль, потому что теперь она отправлена на войну. Что ее там ждет? У бога возникло непреодолимое желание защитить эту девушку. Такого никогда еще не было, чтобы он кого-то так искренне жалел. Странные чувства. Зевс отогнал такие мысли подальше и исчез в золотом сиянии.
Игра началась.
Глава 3
Натаниелла
Ощущения падения и полета были приятными. Человек всегда хотел научиться летать, покорять небо. Пугало только одно, куда я упаду и как сильно будет больно. Падала я недолго, за миг заметила землю, мой полет замедлился, и я упала прямо на юношу, приблизительно двадцати лет, сбив его с ног. Хм, симпатичный. Почти сразу меня подхватили и поставили на ноги. Я осмотрелась кругом. На меня смотрело около тридцати мужчин, одетые они были как-то странно. Мозг отказывался работать, все еще находясь под впечатлением от полета.
Они, что не знают что такое штаны?
Кое-кто из мужчин держал в руках копье, кто-то — меч. Тут подвелся, сбитый мной, юноша и посмотрел на меня таким взглядом, будто убить хотел, или на крайний случай сильно побить и покалечить.
Ой, какой он хорошенький! Симпатичное лицо с прямым носом и едва пухлыми губами, золотистые, едва кудрявые, волосы до плеч, голубые глаза. Еще немного и влюблюсь.
Как я поняла, упала я на него прямо с неба. Мягко приземлилась. Хорошо, что не убила.
Мужчина, с черными волосами и хитрыми карими глазами, который держал меня за руку, что-то сказал, на какой-то тарабарщине и толкнул меня юноше в руки. Все кругом засмеялись и начали расходиться. Юноша рассмотрел меня (а я вдруг ощутила себя голой), улыбнулся и куда-то потянул.
— Куда ты меня тянешь? Отпусти! — я вырывалась из всей силы, кричала, билась, а он не отпускал, лишь изумленно на меня взглянул и продолжал идти.
Ну, и где сила, которую мне подарил Арес? Так, глюки прогрессируют.
Тем временем юноша привел меня в палатку и что-то сказал. Я не поняла, а потом мне очень повезло — я потеряла сознание.
* * *
Так было спокойно во тьме, уютно и беззаботно. Меня окутывали такие приятные ощущения, легкость, не хотелось ни о чем думать, но злая реальность ворвалась в мой мозг и заставила вспомнить все события.
— Ну, и сон приснится же!
Но когда я открыла глаза, то галлюцинация никуда не исчезла. Я лежала на низенькой деревянной кровати в палатке. Палатка была большой. С одной стороны, от кровати, стоял стол. Я заметила там пищу и живот сразу откликнулся ворчанием. С другой — что-то похоже на деревянную ванную, ведро с водой, два сундука.
В палатке я была одна. Сначала я решила поесть, а потом уже думать о бегстве из этого странного места. Я встала из кровати и сделала шаг, что-то звякнуло. Я посмотрела на свою ногу, меня приковали длинной тоненькой цепью. Прикреплена она была в землю возле кровати. Освободиться я не могла. Моя попытка бегства накрылось медным тазом. Я подошла к столу и начала есть. В голове стало проясняться.
Наевшись, я обошла всю палатку. Длины цепи хватало, чтобы сделать два шага из палатки. Когда я вышла наружу, то увидела еще несколько таких самых палаток и сотни поменьше, за ними, на горизонте, виднелась скала. В отличие от моего времени, где была осень, здесь был конец весны, или лето. Никого не было видно, все казалось покинутым. Я возвратилась в палатку и, сев на кровать, начала думать.
5 
