Последние отзывы

  164  

Несколько мгновений он пристально смотрел ей в глаза.

– Есть раны, которые болят сильнее других.

Лилли отвернулась, чтобы избежать притяжения его синих глаз. Бессчетное число раз она спрашивала себя, что скажет и что сделает, когда увидит его снова. Если когда-нибудь увидит. Она не сомневалась, что уж один-то раз им суждено увидеться. Что будет дальше, она не знала. Не знала, чего ждать. Она разработала несколько сценариев собственного поведения во время этой встречи: от холодного равнодушия до страстных объятий. И вот час настал, а она не могла вспомнить ни единой реплики из придуманных загодя диалогов.

– Наверное, тебе пришлось пройти физиотерапию?

– Я провел несколько недель в реабилитационном центре.

– Бездействие, должно быть, сводило тебя с ума?

– Верно подмечено. Но мое положение было неизмеримо лучше, чем у многих других пациентов. Например, у Скотта Хеймера.

– Да, я слышала о несчастном случае.

– Это не был несчастный случай. Он мне сказал, что нарочно отпустил канат.

– Зачем?

С растущим изумлением Лилли выслушала рассказ о стероидах, которыми Уэс накачивал своего сына.

– Да плюс к тому спал с его подружкой, – подытожила Лилли, покачивая головой. – Уэс Хеймер – последняя сволочь.

– Согласен. Они держат его интрижку с Миллисент в секрете. Не для того, чтобы защитить Уэса, но чтобы оградить чувства ее родителей. Зачем усугублять их страдания?

– Он заслуживает публичного осуждения, но я понимаю, что заставило их так поступить.

– Говорят, он чувствует себя паршиво, но не только из-за Скотта или из-за того, что произошло на горе.

– Он всего лишь следовал примеру Датча.

– Не совсем так, Лилли. Если верить Скотту, Уэс сознался, что это он подзуживал Датча на охоту за мной.

– А Уэсу-то какой интерес охотиться за тобой?

– Какое-то время он всерьез опасался, что его собственный сын может оказаться Синим.

– Скотт?

– У него был мотив. По крайней мере, Уэс так думал. Уэс сыграл на чувствах своего старого друга и подтолкнул его на то, что самого Датча давно уже подмывало сделать: достать меня из ревности к тебе. Уэсу нетрудно было убедить Датча, но он не ожидал, что дело обернется смертью его лучшего друга. Эту вину он унесет с собой в могилу.

– Не понимаю, как она может оставаться с ним.

– Миссис Хеймер? Скотт говорит, она была готова его оставить, когда узнала о стероидах. Уэс умолил ее остаться. Он говорит, что стал другим человеком. Перевернул страницу. В доказательство того, что он раскаялся, Уэс даже бросил тренерскую карьеру. Он теперь торгует спорттоварами.

– У дяди Миллисент?

– Нет, так далеко его раскаяние не заходит, – покачал головой Тирни.

– А как же Скотт? Что ждет его в будущем?

– Он все еще в инвалидной коляске, но, как только полностью поправится, он хочет продолжить образование, как и собирался.

– Но только не в спорте, я думаю?

– Нет. Он больше не будет играть в спортивные игры и сам безмерно рад этому.

– Представляю себе, насколько он был несчастен, если пошел на такую крайность, лишь бы выбраться из-под давления отца.

– Он и сейчас несчастен, – проговорил Тирни, задумчиво хмурясь. – Скотт о многом мне рассказал, можно сказать, душу открыл. Он рад, что от него больше не будут требовать участия в спортивных состязаниях. Но он кое-что скрывает. Он мне прямо сказал, что это дело слишком личное, он еще не готов этим поделиться. Я много за ним наблюдал, пока мы вместе были в реабилитационном центре. Он много читает. Главным образом греческих и римских классиков. Часами сидит, уставившись в пространство. Он очень грустный юноша.

– Может быть, он тоскует по Миллисент?

– Он, конечно, сожалеет о том, что с ней случилось, но после того, как она и Уэс… – Тирни не договорил. – Что-то еще разбило ему сердце… Или кто-то еще. Может быть, позже он почувствует себя готовым поговорить со мной. Он обещал держать связь.

– Я уверена, он ценит твою дружбу.

– Он хороший парень.

Немного помолчав, Лилли сказала:

– Ты, конечно, знаешь, что Уильям Ритт признал все обвинения?

Губы Тирни сжались в твердую линию.

– Пять пожизненных сроков. И все-таки это слишком хорошо для него.

– Совершенно с тобой согласна.

– Что ж, по крайней мере, он сэкономил налогоплательщикам стоимость процесса.

– Его никогда не любили, – задумчиво сказала Лилли. – Никто не любил. По собственному опыту знаю: все его попытки завоевать мои симпатии вызывали у меня растущую настороженность. А теперь даже родная сестра его покинула. Я плохо знаю Мэри-Ли, но со мной она всегда была приветлива. Представляешь, каково ей теперь?! Я послала ей письмо со словами сочувствия, но оно вернулось нераспечатанным.

  164