Последние отзывы

  16  

Вдруг наемник встрепенулся и впился пристальным взглядом в экран. Люк с удивлением увидел в комнате напротив худую молоденькую девушку, почти девочку, садящуюся в тест-кресло.

В компьютере появилась надпись: «Испытуемым заявлено имя Ривальдина. Паспорта нет. Биологический возраст: шестнадцать полных лет, три месяца и четырнадцать дней. Группа крови… вес… рост… — он пропустил, читая дальше. — Предположительно дочь пирата. Родилась на Эпсилон 235. Виновна. Наказание — полное стирание памяти и отправка на планету Омега 41».

— А вот теперь слушай, — прошелестел голос сидящего рядом с Люком наемника.

Техник поежился от внезапно охватившего его озноба.

— Ты сейчас введешь данные о возрасте девушки. Двенадцать лет без одного месяца. И получишь в должники меня и сумму в сто тысяч кредов переводом на карту. Как тебе такое предложение?

— Но ведь, — Люк опасливо покосился на хмурое лицо Хамелеона, — минус четыре года, это много.

— Ты посмотри на нее, ей больше двенадцати не дашь.

Люк задумался. Девушка действительно не выглядела на шестнадцать. Некрасивое узкое личико, тонкие щиколотки, выглядывающие из-под грязного мятого балахона, худые изможденные руки, конвульсивно вцепившиеся в подлокотники кресла. Только огромные бездонные глаза выделялись на бледном лице. Что он в ней нашел?

— Но машина отметит ручной ввод данных, и вмешательство смогут отследить впоследствии… — Люк неуверенно перевел взгляд на наемника.

— За это я даю тебе сто тысяч, намного больше того, сколько нужно, чтобы решить эту проблему. А иметь в должниках меня, — Арт прищурился и Люк вздрогнул от неясной угрозы, — дорогого стоит. Ты же не знаешь, что тебя ждет в будущем… И какие потребуются связи…

— Но закон… — предпринял последнюю попытку Люк.

Хамелеон растянул губы в хищной ухмылке.

— Хорошо, хорошо, — Люк вдруг почувствовал, как взмокла спина, и заледенели ступни. — Я сделаю, что ты просишь.

Наемник кивнул и отвернулся к стеклу. Люк быстро ввел необходимую информацию. Человек не мог повлиять на вынесение приговора. Он мог только подправить входные данные для машины. Судебный автомат сам оглашал вердикт, исходя из поступившей информации и знаний, вложенные в него из тысяч томов законотворчества человечества за сотни лет.

Вмешательство в судебный процесс было минимальным. Изменение возраста, самое большее, что Арт мог сделать для Ривы.

По Закону Федерации стиранию памяти подвергались опасные преступники, изменники, террористы и пираты. Исходя из важности операции по обезвреживанию банды пиратов (по статусу она приравнивалась к военной компании), всех, кого захватили без паспорта на Эписилон 325, автоматически относили к пиратам. Даже тем, у кого были паспорта, предстояла тщательная проверка на детекторе и сканирование мозга.

Но была небольшая лазейка. До двенадцати лет любой человек считался несовершеннолетним, и общее правило на них не действовало. Девушку все же осудят и отправят отбывать срок, но хотя бы не превратят в овощ. Пусть законы в Федерации и жестоки (обычный человек десять раз подумает, нарушить его или нет), но вынесенный один раз приговор пересмотру не подвергался. Это значит, что встретиться Риве с судебной машиной еще раз не придется. Если только она сама не возьмется убивать направо и налево, что совершенно исключено.

Арт вздохнул. Лучше бы смертную казнь не отменяли. Неизвестно, что лучше — быстрая безболезненная смерть или существование в виде растения без мыслей, чувств и желаний. Но это не его дело, судить о принятых законах, правильности их или нравственности.

Механический голос в комнате вынес приговор: «Ривальдина. Вы приговариваетесь к заключению на планете-тюрьме Омега 41. Срок двадцать лет. Выход в третью дверь». Девушка за стеклом встала и неуверенно застыла возле кресла. Она смотрела в зеркало перед собой и видела только отчаяние и безнадежность. Двадцать лет заключения. За что? Она же не выбирала, где ей родиться… Глаза набухли слезами.

Голос, казалось, раздраженно добавил: «Прошу очистить помещение. Вы задерживаете очередь». Рива вздохнула и медленно побрела к третьей двери.

И не видела, как за стеклом, в темной маленькой комнатке с компьютерами, хмурый бледный наемник провожал тоскливым взглядом ее сгорбленную спину. В настоящий момент Арт вел яростную войну с самим собой. Внутри него сцепились насмерть два голоса — трезвый голос рассудка и голос сердца.

  16